Я осмотрелся. Обычная комната, кровать… Наощупь — голова туго забинтована, рёбра тоже. Но я чувствовал себя нормально.
— Что случилось? — спросил я.
— Ты пролежал без сознания почти сутки. Мы в городе Феникса. Вайт действительно ждал нас в лесу, — сказала Алиса, взяв стул и сев рядом.
— Ты всё это время была тут?
— Ну-у-у... не хотелось, чтобы ты умер, так и не исполнив сделку, — усмехнулась она.
— На поселение не напали? Что со столицей? — я попытался подняться.
— Поселение не тронули. На удивление, ни одного воина хаоса поблизости не было. А вот столица… — Алиса на секунду замолчала. — Марк ушёл на разведку, но пока не вернулся. И, Кай… Не только столицу атаковали.
Я медленно размотал бинты на рёбрах и голове. По ощущениям, я явно сломал пару рёбер, но кожа была белоснежно-чистая, как будто никаких повреждений и не было. Уже не в первый раз я замечаю подобное за своим телом. Что это? Необычная регенерация? Что за аномалия скрыта во мне?
— Прости, ты сказала, что ещё что-то атаковали?
— Да. Другие города людей тоже подверглись нападениям. Один до сих пор в осаде. Похоже, это скоординированная атака армии хаоса против всей Федерации, — сказала она спокойно, но в её голосе звучала тревога.
— Но зачем? Почему именно люди?.. — Я не понимал. От этого всего несло чем-то слишком личным.
— Твою броню и одежду почистили и подлатали. Вон там, — кивнула она в сторону вешалки.
— Спасибо. Надо поговорить с Вайтом и понять, что делать дальше.
— Ага. И пожалуйста, оденься. У тебя, конечно, привлекательная фигура, но не очень красиво разгуливать в одних трусах перед девушкой, — усмехнулась она, поднимаясь со стула.
Оу… Чёрт. Я и не подумал.
— Да… прости, — неловко усмехнулся я.
Алиса покачала головой и вышла. Я осмотрелся. Обычный домик, судя по всему, Вайт с Викторией приложили немало усилий, чтобы обустроить это место. Меня не было не так уж долго, но тут стало уютно. По-настоящему.
Я надел броню, немного привёл себя в порядок и вышел на улицу.
Деревня кипела работой. Дома уже выглядели крепко и основательно, люди трудились, общались. Вдалеке я услышал ритмичный гул лесопилки — они сумели её запустить. Вот это уже серьёзный шаг. Видимо, именно благодаря этому дома перестали выглядеть как обломки прошлого, и обрели признаки настоящего, живого поселения. Это поражало — насколько могущественна сила объединённых усилий. Люди, у которых есть общая цель... способны на многое.
Я медленно побрёл по деревне, просто осматриваясь, вдыхая запах дыма, дерева и чего-то… похожего на надежду.
Запах свежей древесины, скошенной травы стелющегося по земле. Ещё совсем недавно это место было лишь заброшенным призраком поселения — покосившиеся дома, гнилые балки, окна без стекол, тишина, от которой звенело в ушах. Тогда всё здесь напоминало о гибели и распаде. Теперь же… всё изменилось.
Дома были починены, крыши обновлены, некоторые покрыты тёмной черепицей, другие — деревянными дощечками, нарезанными вручную. Стены выкрашены, где в белый, где в тёплый охристый, а кое-где — в зелёный, почти сливающийся с лесом. У дверей висели самодельные вывески, в окна были вставлены свежие рамы, из-за занавесок доносился свет ламп и запах еды. Где-то в стороне кто-то сушил бельё на верёвке, рядом резвились дети — их смех резал воздух так непривычно радостно.
Я прошёл мимо небольшой площади, на которой возвышался аккуратный колодец с резным навесом — вода в нём теперь чистая, и люди стояли в очередь с вёдрами. Рядом с колодцем — кузница, глухие удары молота, звон металла. Из трубы поднимался дым — мерный, рабочий, обыденный. Не вонь смерти, не гарь разрушения, а простой, почти домашний запах угля.
На другом краю площади стояла длинная постройка, раньше полуразвалившийся сарай, а теперь — настоящий склад, выложенный свежими досками, с запертой дверью и расписанием дежурств, приколоченным к стене. На соседней улице видел небольшую лавку, наспех сколоченный ларёк, где уже продавали сушёное мясо, хлеб, какие-то фрукты. Интересно как Вайт решил вопрос с покупками и продажами, деньги или бартер? А чуть дальше — простейшая таверна, судя по звукам и гулу голосов внутри. Кто-то уже наладил варку самогона.
Небольшие заборы, клумбы у окон, тёплый свет от масляных фонарей, что висели вдоль центральной улицы — всё это делало деревню живой. Не временным лагерем, не попыткой выжить среди руин, а настоящим домом. Люди здоровались друг с другом, кто-то нёс на плече доски, кто-то мешок с зерном. Их лица не были безмятежными, но в них появилась сила — простая, упрямая, как корни деревьев.