Ему всё равно, кто встанет на пути. Ребёнок, старик, вчерашний друг. Слова «нельзя», «не должен», «грех» — рассыпались в прах, как штукатурка. Его мораль — это прямая, холодная линия, ведущая к горлу генерала. Всё, что стоит на этом пути — препятствие.
А препятствия устраняют.
Без колебаний. Без сожалений. Без души.
Он не жалеет никого. Потому что жалость — это привилегия живых. А Вайт больше не жил. Слишком целенаправленной, чтобы называться тенью. Он — орудие. Остриё...металл, наточенный одним словом. Уничтожить.
Там, где билось сердце, теперь мерно стучал холодный метроном: Уничтожить. Уничтожить. Уничтожить.
Человек чести умер. А то, что шло по трупам его принципов, носило имя Вайт.
Перед ним — дверь, ведущая к блоку питания тюрьмы. В кармане — ключ. Он вставил его, щелчок, вход. Всё просто. Внутри — кристаллический узел, питающий запирающий механизм камер. Контроль и порядок.
И через секунду — их не станет.
Вайт задержался на миг. Он знал, что делает. Освободит тех, кто остался ему верен — тех, кого генерал запер внизу. Но вместе с ними выпустит и тех, кто будет грабить, насиловать, убивать. Зверей, убийц, отбросов.
Он знал. И всё равно опустил кристалл.
Камеры щёлкнули. Все. Разом.
В тюрьме повисла тишина, как перед грозой. Потом — скрежет, топот, крики.
Вайт вышел на лестницу. Заключённые уже поднимались вверх. Он бросил вниз связку ключей и сказал:
— Откройте остальные камеры.
Они смотрели на него. Кто-то с затаённым страхом, кто-то с надеждой. Некоторые просто прошли мимо, исчезая в коридорах. Начался хаос. Охрана пыталась дать отпор, но её топтали, убивали, разрывали. У заключённых не было пощады, только голод.
Вайт спустился вниз, отыскивая одного из своих. Нашёл. Мрачного, окровавленного. Того, кто всё ещё смотрел на него, как на командира.
— Собери тех, кто хочет идти со мной, — коротко бросил Вайт. — Возьмите оружие.
Тюрьма опустела. Тела охраны лежали в коридорах, люди, что просто исполняли приказ. Просто выполняли долг.
Вайт перешагнул через них, не сбавив шага.
Он не жалел.
Встреча с Джейми должна была пройти недалеко отсюда. Он должен был передать ключи от университета. Но... Вайту этого больше не хотелось. В нём что-то щёлкнуло. Грегори Вайт умер.
Остался только холод.
— Воу, Вайт! Вот это шоу. Тюрьма пуста, мать твою! — Джейми повернулся к своим. — Ты, конечно, псих, выпустил кучу ублюдков на улицы, но теперь нам придётся делить с ними территорию...
— Не придётся, — резко бросил Вайт. — Я вырежу таких, как ты, как опухоль.
— Чего ты сказал?.. — Джейми обернулся, но не успел закончить.
Кинжал, спрятанный за спиной Вайта, вонзился ему в горло. Быстро, чисто и глубоко.
Кровь брызнула, обагрив землю. Джейми упал на колени, захлёбываясь, хватая Вайта за руку. В ответ — удар ногой в грудь.
Он упал на спину и умер в собственной крови.
— Ах ты, тварь! — закричал один из его людей, выхватывая меч.
Остальные последовали. Но Вайт даже не взглянул.
Со всех сторон на людей Джейми обрушился дождь стрел. Из переулков выбежали освобождённые им заключённые — бывшие наёмники, убийцы, головорезы. Те, кто понял, кто теперь их хозяин.
Организация Джейми была уничтожена за считаные минуты.
Вайт подошёл к его телу. Присел, смотрел долго. И, не отводя взгляда, произнёс:
— В моём городе не будет таких, как ты.
Он отпустил монстров на волю, чтобы посеять в столице хаос. А потом… убьёт каждого из них. Один за другим.
Потому что теперь это был его порядок. Его хаос. Его столица.
Глава 17. Ледяной покровитель
Наир и Алиса. Странная пара — будто собранные из разных эпох, разных судеб, разных миров. Он — сын степей, воин с душой зверя и сердцем, в котором ещё горит тепло. Она — дитя мрака, выросшая среди заль-мортх, среди тишины мертвецов и ледяной логики короля-лича. Они ехали вдвоём, и этот союз казался нелепым… но только тем, кто смотрел снаружи.
Повозка медленно катилась по пыльной дороге, обрамлённой выжженными полями. Лошади устало переставляли копыта, вечер опускался медленно, и в этом затихающем свете всё вокруг будто замирало. Алиса молчала, глядя куда-то вдаль, будто пыталась разглядеть что-то за горизонтом, что-то, чего уже давно не существовало.
Наир сидел рядом, держа поводья в руках, и время от времени бросал на неё короткие взгляды. Ветер чуть шевелил его серебристую шерсть. Он терпеливо ждал, но терпение зверолюда — не бесконечно.