— Сестрица, не молчи. Родная, — маленькие детские пальчики гладили мою ладонь.
Нужно подыграть.
— Извини, Эш, — утолив жажду, говорить стало легче. — После того как очнулась, ничего не помню. Ни себя, ни тебя. Даже как меня зовут.
— О-о, Вивианна, какой ужас, — на детском личике с неподдельной искренностью отразились эмоции. Сейчас Эштону было меня жаль. — Меня зовут Эштон, а тебя Вивианна Штормчазер. Наши родители умерли. Гадкий Эдвард Эверхруст запудрил тебе голову, красиво ухаживал, дарил подарки, обещал любить и беречь. Ты согласилась выйти за него замуж, но при условии, что он возьмёт и меня к себе. Но сказка обернулась дешёвой дворовой историей, как ты любила говорить. Управляющий нашими делами оказался вором. Сейчас его разыскивают, но всё тщетно. Скрылся с чужими деньгами. Но даже при нём мы жили в разы лучше, чем после твоей свадьбы. Эдвард тебя не любит, бьёт, запирает дома. Он отобрал все вещи, оставив одно старенькое платье, даже матушкино колье подарил своей сестрице. А ты молчишь и всё ему прощаешь.
«Неужели можно так правдоподобно играть?» — подумала, увидев, что в детских глазах стоят слёзы. Сейчас он не рассказывал мою историю, а изливал душевную боль.
— Мы словно бесправные рабы. Даже слуги живут лучше нас. И никто не хочет заступиться. Я уже сбегал за помощью. Но меня с улыбкой вернули Эверхрустам и пожурили, что плохо следят за ребёнком, — мальчик потёр спину. — Хворостиной по спине отходили так, что два дня встать не мог. Если бы только в нас с тобой была магия, тогда эти жестокие Хрусты не посмели бы нас тронуть. Но мы — «пустышки». Вивиан. А твой муж наконец смог добиться развода. Такой счастливый был, что в тот же час поехал свататься. Никакой чести в нём нет. Но самое страшное, — ребёнок всхлипнул. — Как только он вернётся, то выкинет нас с тобой на улицу, где мы точно погибнем.
— Почему погибнем? — рука сама потянулась к детскому лицу, чтобы вытереть слёзы.
— Вивианна, ты слаба. Никто не захочет нанимать такую на работу. Да и меня не возьмут. Худой, возрастом не вышел. И денег у нас нет, даже завалящегося медяка.
Вот и о деньгах пошёл разговор.
— Мы пойдём в полицию, пожалуемся на них. Скажем, что колье украли, вещи.
— Что такое «полиция»? — спросил Эш.
— Стражи порядка, которые следят за соблюдением законов простыми гражданами.
— А, управа. Можно и сходить. Да только Эдвард скажет, что колье было подарено тобой лично. Он уже так говорил, когда ты пыталась вернуть драгоценность.
— Неужели совсем никаких родственников не осталось, которые могли бы нас принять? — спросила, заметив, что на детских щеках проявились тёмные полоски от слёз.
Как часто моют ребёнка? Или специально замарали ему лицо, чтобы вызвать во мне жалость? Да и волосы нечёсаны несколько дней. Густые рыжие локоны торчали в разные стороны, словно колючки у ёжика.
— Осталась лишь прабабка по отцу. Но она нас и на порог не пустит.
— Почему? Тоже не любит?
— Да, не любит. Потому что волосы у нас с тобой рыжие, а не чёрные, как в её роду.
— И это причина не пускать на порог родную кровь? — удивилась ответу Эша.
— Не только поэтому. Она была против, чтобы её внук женился на нашей матери. Матушка была богатой и не желала преклонить колени перед вредной старухой, которая всячески её оскорбляла. Виделись они всего два раза, когда отец приводил невесту знакомиться и когда привозил нас показать. Я не помню этого, но ты рассказывала, что прабабка, увидев наши волосы, изошла на крик и выставила всех за дверь. После того визита к ней тебе она несколько раз в кошмарах снилась. Высокая, худая, с жидкими чёрными волосами, в тёмном закрытом платье в пол, длинными пальцами она пыталась достать до твоих красивых кудрей. Жаль, что сейчас твои волосы потускнели, а раньше так красиво переливались на солнышке.
«Как складно рассказывает», — улыбнувшись, подумала и вслух сказала: — Не переживай. Возможно, сейчас её сердце оттаяло.
— Вивианна, я пойду на кухню. Сегодня готовят суп. Я буду мыть кастрюли. Ближе к ночи, как все лягут спать, принесу тебе поесть. Надеюсь, что Эдвард вернётся утром. Не хочется уходить в ночь. Тут хоть и плохо, но есть крыша над головой.
Поцеловав меня в щёку и погладив по волосам, мальчик убежал.
Слабость давала о себе знать. Я не успела закрыть глаза, как уснула.
Ночью меня разбудил организм, и с усилием удалось встать. Двигаясь по стеночке, дошла до дверей. Где искать в этом доме туалет?
— Вивианна, ты куда? — словно из-под земли передо мной вырос Эштон с тарелкой супа. Оказывается, рядом была кухня. — Зачем встала? Тебе выздоравливать нужно.