- Я встречу свою судьбу?
- Только перед долгожданной встречей скажи этой судьбе, чтобы не посещала мероприятия без приглашения, - вдруг шипит Миёко за нашими спинами. Белую лилию заливает кипятком. Я скрючиваюсь всем телом и виновато смотрю на мужчину.
- Это же не…
- Это же да. На выход, - он безжалостно хватает меня за талию и отрывает от выпучившей глаза Руру.
- НЕ-Е-ЕТ!
- Миёко, ты что, не можешь выпроводить его отсюда?! - подруга угрожающе трясёт планшетом, пока я барахтаюсь в руках лапочки-Миёко. Мужчина корчится от отвращения и вытягивает руки. Пользуясь тем, что я не могу достать до него своими туфельками.
- У меня на него аллергия. Пусть мисс Мюрре сама разбирается со своими безмозглыми поклонниками, - я дуюсь и выгибаю спину, чтобы пощекотать его грудь каблуками, и мужчина, резко подбросив в воздух, разворачивает меня лицом к себе. Я улыбаюсь сквозь слёзы.
- Миёко-о-о! – пытаюсь обнять его, но он лишь щурится и грубо забрасывает меня на плечо.
- Ну Миёко! – со слезами вторит мне Руру.
- Мы начинаем, - вещает Миёко в свой наушник ровным и приветливым голосом, пока мы покидаем гримёрную. Руру с беспомощными глазами исчезает за углом.
- Миёко, я убью тебя!
- Как скажете, мисс Мюрре.
Я вижу ползущий по тёмному коридору свет и не могу сдержать стон. Пару раз колочу мужчину по широкой спине, но тот даже не дёргается.
- Миёко, ну я же так люблю тебя-а-а!
- Очень признателен вам за доброту.
Он ставит меня на пол и поправляет платье, игнорируя мои большие, полные мольбы глаза. Разворачивает за плечи. Поправляет наушник для связи с Руру.
- Ну Миёко! – и так же безжалостно, как обычно, толкает на ковровую дорожку, где глазки-пуговки фотографов и журналистов уже с интересом следят за высоким блондином в кремовом костюме.
За Говардом Хейзелом – актёром и певцом мирового масштаба. На его яркой тёплой улыбке и искусных манерах, как на жирных эклерах, вот уже несколько лет сидит добрая половина женского пола. Да и злая тоже.
- Ив! – Говард озаряется улыбкой и смотрит на меня влюблёнными глазами. – Посмотри, что я принёс моей принцессе, - перед моим лицом вырастает большой, украшенный розовыми черепами леденец. Я не могу жить без сладкого, но сейчас всё отдала бы за то, чтобы оказаться за спиной Миёко или Руру.
- Говард. Я не помню, чтобы приглашала тебя на пресс-конференцию и фотосессию «МЕ».
- Как я мог не прийти на пресс-конференцию и фотоссесию к своей невесте? – я хмурюсь и скрещиваю руки на груди. Папарацци проглатывают эту позу, как ребёнок – молоко перед сном.
- Ты мне не жених.
- Ты просто вредина, - улыбка мужчины становится шире.
- Ты просто хочешь украсить мою люстру своими кишками, - пою я, прикладывая ладони к щекам и улыбаясь камерам. Ближайшие фотографы и журналисты округляют глаза.
- Разве что после того, как ты мне расскажешь о своих проблемах с полицией, - Говард вдруг становится серьёзным. Сокрушённый вздох норовит сорваться с губ, но фотографы сегодня и так увидели слишком много. Поэтому я просто улыбаюсь. И перехожу на сладкий и мягкий, как сахарная вата, шёпот.
- У меня нет проблем, которые я не могу решить, лапочка. Поэтому не суй свой нос в мои дела, иначе я украшу свою люстру не только твоими кишками, но и всеми остальными внутренностями.
Говард давится со смеху и обнимает меня за плечи.
- Для чего же тогда нужен я?
К горлу подступает ком. Я демонстративно замолкаю, но эта преграда, как всегда, оказывается слишком притягательной для мужчины.
- Отлично. Давай ты не будешь забивать свою прелестную кудрявую головку всякими неинтересными делами, а я пока разберусь с копами? А потом мы вместе поиграем в твоей песочнице. Обещаю.
Мужчина кладёт подбородок на моё плечо и медленно запускает пальцы в мою причёску. Ярость пробирает с головы до пят, и кажется, что даже пряди волос заледенели, лишь бы изрезать это самоуверенное лицо.
- Так ты считаешь всё то, ради чего я усердно работаю, - игрой?