Больше всего дивились, что прибыли они почти без свиты, только с отрядом охраны и одной повозкой, в которой везли маленького принца Мишеля с кормилицей.
Но старики еще помнили те времена, когда король Эд вел непримиримые войны с норманнами и усмирял своевольную знать. Еще тогда у него была привычка не таскать с собой обоз. Благодаря этому король перемещался с молниеносной быстротой, внезапно оказываясь там, где его ждали через три дня, а бок о бок с ним всегда неслась его королева, и казалось, никакая усталость не может одолеть этих двоих! Наверно, в ту пору и появилась легенда о том, что королева умеет обращаться в птицу.
Следующее пробуждение стало самым счастливым в жизни Вивианы. Ее снова окружали самые дорогие люди!
Получив от Рауля известие о странных и страшных событиях, они тут же собрались в дорогу.
Никогда еще в старом охотничьем доме не останавливалось так много знатных особ. Здесь вместе с воинами было не разместиться. Впрочем, король не любил, чтобы его люди пребывали в праздности, и потому, оставив несколько человек для охраны, остальных отправил по деревням вылавливать бродяг и любых подозрительных, кто мог оказаться причастным к поджогу и убийствам. Таковых было велено в цепях вести на суд короля.
Гоберта осталась, чтобы прислуживать в доме, а если будет нужно, упасть к ногам короля, чтобы вымолить пощаду для Ральфа. Но делать это не понадобилось. Узнав, как беглый бросился на помощь принцессе, да и потом сделал все, чтобы помочь ей, король милостиво даровал Ральфу свое прощение.
Но поскольку Эд привык всегда оставлять последнее слово за собой, он сказал коленопреклоненному Ральфу:
- В знак благодарности за спасение моей дочери я прощаю тебя и даже дозволяю жить в моих владениях, и никто не посмеет тебя преследовать. Однако помни, Ральф Эттинг, я прощаю только прошлые преступления. Если снова вздумаешь нарушить закон, тебе не сносить головы!
Ральф хотел что-то ответить, но глянул на короля и передумал. Тем более, что Винифрид, стоявший за креслом королевы, красноречиво приложил палец к губам. И впрямь, искушать судьбу в очередной раз не стоило!
Ральф со всем возможным смирением поблагодарил короля и остался в доме. Нужно же помочь Гоберте, когда собралось столько важных персон!
- Я рада, что ты не ушел, - сказала она, улучив минуту.
- Ну так я останусь, - ответил он. - Ты славная женщина, Гоберта, вот если бы еще выкинула из головы своего бывшего хозяина! Мне не по нраву жить с женщиной, если она вздыхает о другом.
В его голосе прозвучали ревнивые нотки, и Гоберту это неожиданно взволновало.
Гинкмар всегда был слишком равнодушен к ней, чтобы ревновать. Его действительно следовало оставить в прошлом.
По приказу короля неверного вассала отпели и похоронили без лишнего шума.
Долгие годы могилу его навещали только Гоберта с дочерью – единственные, кто простил и помнил этого странного и несчастного человека…
А сейчас Вивиана радовалась, как дитя, что снова видит родителей и братьев, и больше всего на свете хотела подержать на руках маленького Мишеля. Он очень подрос и смотрел на нее уже осмысленным взглядом не по-детски задумчивых глаз, таких же серебристо-серых, как у Эда.
- Невероятно серьезный ребенок! - говорила Азарика, сидя рядом с дочерью.
Мишель лежал здесь же, усердно и все с тем же серьезным выражением лица колотил крошечными ножонками по кровати Вив.
Здесь, в маленькой лесной усадьбе, они были в кругу семьи.
И как-то так получилось, что Одвин стал для всех своим и близким, именно тем таинственным, бунтующим и в то же время удивительно добрым человеком, о котором им рассказывала Азарика.
Вив с гордостью выслушала рассказ принца Ги. Он лишь недавно вернулся из своего опасного путешествия, в которое отправился, чтобы биться на поединке с Адемаром Фландрским. Ги удалось скинуть Адемара наземь в конной сшибке, а затем он победил и ранил наследника Фландрии в двух пеших боях – на тяжелых мечах и секирах. Жизнь Адемару он сохранил, хотя и как следует наказал за вероломство и жестокость!
- Но за гибель воинов и фрейлин моей сестры его сможет по-настоящему покарать только Бог! Я же лишь показал ему, что против силы всегда найдется другая сила, – так закончил принц свой рассказ.
- И подумать только, что мы почти стали с ним друзьями! – сказал Рауль.
Тела бывшего барона Мельдума и аббата Маркульфа Эд велел отослать во владения Карла Простоватого, в обитель Святого Ангильберта, лично епископу Элигию. Сопровождать их должен был один из лже-монахов. Что касается второго, то он, не дожидаясь допроса и следствия, удавился, едва за воротами протрубили о прибытии короля.