К северу от столицы королевства Леон на несколько дней пути тянется плоскогорье с бесплодными серыми холмами. Куда ни кинь взгляд, всюду только скалы, местами покрытые низкорослыми кустами самшита. Этот неприветливый край изрезан вдоль и поперек глубокими ущельями, иногда меж обрывистых склонов видны стремительные горные потоки. Оживляют этот пейзаж разве что парящие в вышине орлы, да еще изредка пронесутся, перескакивая с уступа на уступ, боязливые серны. Безмолвие унылой местности лишь изредка нарушается перекличкой волков, но и они прячутся в свои логовища, заслышав издали лязг железа и грохот подков – признаки приближения большого отряда.
По этим диким местам, только начинавшим пробуждаться с приходом запоздавшей весны, и держал путь Мартин со своими воинами.
С каждым часом этого опасного пути отдалялись они от обжитой местности, и вот уже остались позади мрачные, сложенные из грубо тесаного камня сторожевые крепости, прилепившиеся к ним деревушки и стада, охраняемые огромными свирепыми псами.
Последней христианской крепостью, который Мартин посетил по пути, был замок Арнойя – владение Эстебана Хименеса. Хозяин с дочерью встретили его вполне гостеприимно, однако дело есть дело, и Мартин задержался в замке лишь на короткое время. Дон Эстебан снабдил его самой новой картой, дал проводника и сообщил имена, приметы и условные сигналы своих лазутчиков, которые под видом нищих или переселенцев собирали сведения для короля.
Хозяин, облаченный в новую сверкающую кольчугу и богатый плащ, отделанный волчьим мехом, заметно волновался. Говорил то преувеличенно бодро, то вдруг отводил глаза, и речь становилась отрывистой.
Вспомнилось, что дон Эстебан давно не участвовал в больших войнах, ограничиваясь только короткими набегами, защитой своих владений и отправкой в королевские войска конных и пеших воинов, которых снаряжал за свой счет. Видимо, королевское поручение казалось ему слишком ответственным и трудным.
Мартин и сам был несколько удивлен, узнав, что ему предстоит взаимодействовать по всем вопросам именно с этим человеком.
- Не знаю, в чем тут суть, - сказал мудрый дон Хайме, отправившийся проводить племянника, - но наш король подчас принимает странные решения! Может быть, просто я старею и становлюсь противником всего нового, но поручить такую миссию человеку, который в своей семье ведет себя, как тряпка, это уже слишком!
- Один и тот же человек у походного костра и у домашнего очага – иногда как двое разных людей! – не согласился Мартин.
- Может, оно и верно. Но все-таки больше надейся на себя и проверенных людей, так будешь сохраннее! И да поможет тебе Святой Михаил!
Он обнял Мартина на прощание, махнул своей свите и понесся в облаке пыли прочь, в сторону своего замка.
Этот разговор за всеми делами Мартин быстро забыл, а вот теперь вспомнилось.
Особенно после того, как дон Эстебан принялся по своей привычке сетовать, что опасность от мавров все еще сохраняется, хоть их и сильно потеснили в последнее время, а ведь с ним здесь находится дочь…
- Не думаю, что мавры сейчас смогли бы осадить такой замок, как Арнойя, - ответил Мартин, - это требует слишком много времени, да у них и нет возможности перебросить сюда осадные орудия и достаточно людей. Главное – не выезжать из замка без надежного отряда, а женщине и вообще не стоит выезжать.
- О да, в этих стенах моя дочь в безопасности, - как-то поспешно сказал дон Эстебан.
В этот же день Мартин двинулся дальше.
И вот перед ним раскинулось обширное, на сотню лиг, ничейное пространство, или, как еще его называли, спорные земли. За эти земли то и дело ожесточенно схватывались христианские короли и эмиры Кордовы. Пожар войны то затухал, то разгорался с прежней яростью, однако для того, чтобы воевать, приходилось распылять на огромной территории силы, так необходимые в других местах. Так за долгие годы никто из властителей не смог завоевать и удержать эти земли, и они сделались пристанищем для скитальцев, среди которых были христиане и мосарабы*, бежавшие из покоренных маврами городов. Здесь они могли занимать наделы без чьего-либо разрешения, но и должны были защищать себя сами. Переселенцы пытались разводить скот и возделывать скудную землю, никогда не зная наверняка, доведется ли собрать следующий урожай, да и где будут тогда они сами – здесь ли, или на невольничьем базаре у неверных, а может, и на том свете!
Вечером подъехали к древней, возведенной еще римлянами, крепости. Здесь вполне можно было устроиться на ночлег. Хоть крепость и была почти разрушена, но неплохо сохранилась одна башня и длинный кусок стены высотой в человеческий рост. Стена давала защиту от ветра и скрывала от посторонних глаз, если бы здесь вдруг появились мавры. К тому же, из башни получился хороший наблюдательный пункт для часовых.