- Хорошо рубишься, мальчишка! – прохрипел мавр. – Но силёнки маловато!
Вив засмеялась, рассыпая и отражая удары.
То Анри, то Винифрид старались держаться у нее за спиной, не давая никому зайти сзади.
Потом, уже в конце боя, когда противник свалился под ноги ее лошади, Вив увидела издали, как мавр в остроконечном, с золотой насечкой шлеме отразил удар Мартина и поднял тяжелый щит, чтобы обрушить его на голову испанца, но вороной резко отпрянул. Страшный удар пришелся в пустоту, мавр не удержал равновесие, упал и покатился по земле, где тут же был раздавлен лошадьми.
В этот миг на поле боя выметнулись воины, приведенные Ивальдо. На этом стычка завершилась.
- Иди в обоз, оруженосец, - Анри подтолкнул Вивиану в сторону повозки. – Если, конечно, собираешься избежать встречи!
Вив бросила еще один взгляд на Мартина, наслаждаясь его триумфом, и позволила себя увести.
Ворота тем временем распахнулись, выпуская жителей во главе с пожилым священником.
Женщины помогали раненым, священник принял исповедь тех, кому помочь было нельзя.
Двое мурабитов предпочли сами заколоться кинжалами, остальных воины обезоружили и связали.
Мартин огляделся. Ему нужен был здешний староста и место, где можно допросить пленных.
Но это чуть позже, а сейчас – узнать, кто в разгар битвы пришел им на помощь!
Он снял шлем, ставший вдруг слишком тяжелым, и замер на месте.
Он сходит с ума или высокий воин, направляющийся в его сторону, это принц Анри?
- Дон Мартин, я шевалье де Мареско, верный принца Карла Каролинга! – с лучезарной улыбкой представился принц. – Но людям, которых я глубоко уважаю, можно звать меня просто по имени – Анри.
- Я рад встрече и благодарен вам за помощь, шевалье… Анри, - Мартин не удержался и потер лоб ладонью. – Но эта встреча так неожиданна, что мне не терпится узнать подробности вашего путешествия сюда!
- Я непременно расскажу вам, дон Мартин, как мы – я и мой друг Винифрид…
Винифрид при этих словах поклонился.
- … однажды дали обет, - продолжал Анри, – во имя торжества веры Христа и для укрепления вящей славы Господней сразиться с маврами, дабы способствовать возвращению захваченных ими христианских земель Испании! Поэтому, узнав, что здесь предстоит война, мы пустились в путь!
- Так вы исполняете обет! Я должен был догадаться. Но вы сильно рисковали, здесь и с полусотней всадников бывает небезопасно, как вы только что видели. Пожалуй, я теперь не отпущу вас от себя, Анри.
- Если это поможет исполнению обета, я задержусь, - заверил шевалье.
- Я думаю, нам нужно будет поговорить. После того, как я займусь пленными! А вы, сеньор, - обратился он к подошедшему Ивальдо, - судя по эмблемам ваших воинов, прибыли с поручением от дона Эстебана?
- Да, дон Мартин. Я Ивальдо, его управитель. Мой господин поручил выяснить причину пребывания здесь рыцарей из королевства франков.
- Она уже выяснена, Ивальдо. Я знаю этих рыцарей, и они остаются при мне.
- А пленные мавры, сеньор?
- Из них сначала вытянем все, что знают о численности и перемещениях других отрядов, а потом… Вы знаете, что в живых этих фанатиков-мурабитов не оставляют.
- Да, знаю, таков закон приграничья! Но что, если среди них есть простые воины, что пошли воевать ради добычи? Если так, их можно забрать в рабы. Скоро королевские войска будут здесь, потребуется насыпать валы, копать рвы, а людей не хватает!
- Это разумно. Проверьте их, и если такие окажутся, забирайте на строительство.
Большинство мавров погибли, двоим или троим удалось сбежать в конце сражения, пленных же оказалось семеро.
Вскоре Ивальдо доложил, что выявил троих, кто не из мурабитов. Проверялось это просто. Фанатики носили на предплечье особый знак отличия – татуировку в виде звезды.
- Пусть укажут, где оставили пленных и скот из деревни, которую вчера сожгли. Если вздумают соврать и привести в засаду, им отрежут носы и уши. Переведите это тем, кто не знает нашу речь.
- Они поняли, - заверил Ивальдо, напряженно вглядываясь в покрытые потеками крови и грязи лица пленных.
Маврам, не принадлежащим к племени полубезумных фанатиков-мурабитов, была сохранена жизнь. Это были подданные эмира Кордовы, влачившие жизнь бедняков, для которых участие в набегах – единственный способ хоть на время выбиться из нищеты. Сжигая селения и убивая крестьян, такие люди были жестоки, но попав в плен, принимали свою участь смиренно, на допросе говорили даже без пыток и не доставляли особых хлопот, по укоренившейся привычке радовались уже тому, что живы. Вот и на этот раз рассказали, что знали: численность второго отряда, с которым должны были вскоре объединиться, направление движения, место, где оставили своих пленников и прочую добычу.