Иное дело – мурабиты. Тех, видимо, поддерживал фанатичный пыл и ненависть, которую они питали ко всем иноверцам, ибо даже раскаленном железом и дроблением костей трудно было развязать им языки.
- Нам смерть не страшна, - процедил один из них, когда приговоренных привели к месту казни.
Судя по оружию и доспехам, которые у мурабита успели отобрать, он был не простым воином.
- Верным воинам Аллаха уготовано вечное блаженство в раю! А вот вам, неверные псы-гяуры, скоро придется блуждать в беспросветном мраке! Еще при этой жизни, ибо вас убьют не сразу! Вам насыплют в глазницы раскаленные угли, а затем…
- Ладно, уже слышали.
Мартин чуть тронул коня, отъезжая в сторону, и махнул рукой.
Один из его воинов, огромный и сильный, как наваррский медведь, взмахнул боевым топором и резко опустил лезвие на шею мавра. Второго удара не потребовалось.
Голова слетела с плеч и покатилась под ноги столпившимся здесь же крестьянам. В открытых глазах застыла непримиримая ненависть.
Толпа ответила одобрительным гулом.
- Молодец, Орсо! – крикнул кто-то из воинов.
Тот невозмутимо пожал плечами, не выпуская из рук топор. Прежде он был неплохим лесорубом. До того дня, когда, вернувшись с гор, нашел на месте своего дома пепелище и изувеченные трупы родителей. Они были слишком стары, чтобы уводить в рабство. С тех пор гигант Орсо стал воином, а когда нужно, мог быть и палачом.
К нему присоединились еще несколько человек, и казнь мурабитов не заняла много времени.
Тучи мух, привлеченные запахом крови, жужжали и роились над трупами. Местный староста предусмотрительно велел местным парням прихватить с собой заступы и лопаты, чтобы сразу же вырыли могилу. В жару медлить с этим было нельзя.
Пленные, которым сохранили жизнь, смотрели на казнь с ужасом, видимо, еще не до конца веря, что их не постигнет та же участь.
- Эти люди сказали, что захваченных женщин с детьми стерегут всего четверо, - доложил Ивальдо, – и готовы указать дорогу. Те прячутся среди развалин, туда же загнали и скот. Напасть на них не мудрено, сил у нас больше. Но тогда они успеют перерезать женщин.
- Сможете вы перехитрить их, выманить на открытое место? – спросил Мартин.
- Смогу, сеньор. Людей у меня достаточно, а повадки их мы знаем! – глаза управляющего сверкнули какой-то сумрачной радостью.
Взяв своих воинов, он тут же уехал.
Вивиана не увидела казнь мурабитов. С нею случилось то, о чем предостерегал, провожая в дорогу, Одвин. Рана на груди в последнее время почти не причиняла беспокойства, но после боя принцесса почувствовала сильную ноющую боль.
Пришлось укрыться в повозке, чтобы смазать шрам целебной мазью.
Боль вскоре стала утихать, но обеспокоенный Анри приказал сестре отлеживаться до его возвращения.
- А что там был за шум? – спросила Вив.
- Рубили головы мурабитам. Не с собой же их таскать!
- Ты теперь пойдешь к Мартину?
- Конечно. И если ты хочешь, чтобы мы и дальше следовали за ним и помогали, а не плелись в хвосте, воспользуйся этой остановкой, чтобы набраться сил.
- Хорошо, - послушно сказала она и закрыла глаза.
Но тут же снова открыла их.
- Но если Мартин спросит обо мне, что ты будешь говорить?
- Скажу, что оставил тебя в добром здравии, - с притворной строгостью сказал принц. –
И ты должна сделать так, чтобы это оставалось правдой!
- Хорошо, - повторила она. – Но он ведь не ранен, правда?
- Обо мне ты не спрашиваешь!
- Тебя я вижу!
- Он не ранен. Спи, набирайся сил. Потом я все тебе расскажу. Воины будут охранять тебя.
Мазь действовала быстро, и вскоре принцесса заснула. Но все-таки успела подумать о том, что воевать в незнакомой местности всегда труднее, и хорошо бы, как только она поспит и восстановит силы, все здесь разведать, чтобы мавры не застали врасплох.
Крытая повозка-фура, в которой спала Вив, стояла между дубовой рощей и стеной из необожженного кирпича, которой было огорожено селение.
Вокруг уже образовался лагерь. Под деревьями паслись стреноженные кони и мулы, кто-то ставил палатку, другие, весело переговариваясь, разводили огонь и подвешивали над ним огромный котел.
Раненых, которые не могли продолжать путь, перенесли в селение.
- Мы заберем их на обратном пути, или же дон Эстебан пришлет повозки из замка, - сказал Мартин старосте.
Тот пригласил его в свой дом, где у очага уже суетились жена и дочь хозяина.
Немного погодя к ним присоединился священник. Он уже отпел погибших христианских воинов. Они будут погребены сегодня на местном кладбище, заверил он. А души их уже в раю.