Завязалась неистовая схватка, в которой не просят и не дают пощады.
Несколько мавров в остроконечных, обернутых тюрбанами шлемах ринулись вперед, направляя коней в гущу схватки. Они рубили направо и налево, прокладывая себе путь туда, где бился, раскидывая врагов, всадник на злом вороном жеребце. Сверкающие доспехи Мартина, как и шлем, на навершии которого блистала в лучах солнца золотая фигурка вставшего на дыбы льва, были для них желанной добычей. Добычей, которую нужно взять вместе с головой знатного христианина. Эмир Кордовы обещал за этого гяура награду, а он держит свое слово!
Мартин почувствовал, что вокруг него мавры пытаются сомкнуть кольцо, оттесняя или убивая всех, кто оказывался на пути.
Верный Гонсало кинулся навстречу, отражая удары сразу двоих противников, но одному из них удалось ранить его коня, и оруженосец скатился на землю, только чудом успев быстро откатиться в сторону и избежать смерти под лошадиными копытами.
Он вскочил и, схватив за ногу, скинул с коня молодого мавра. Мигом взлетел в его седло, но Мартин был теперь далеко, а пробиться к нему мешал подскочивший откуда-то опытный боец-мурабит.
Успел увидеть, что Муньеко бьется рядом с господином, хоть и ранен, но переложил меч из правой руки в левую и дрался дальше с тем же упорством, какое вкладывал в любое дело, будь то попойка или битва.
Однако оруженосец терял кровь, а с нею вместе уходили силы. Уже не получалось с прежней быстротой отражать удары , прикрывая Мартина сзади, а над собой Муньеко увидел занесенный меч. Еще секунда, и сверкающий клинок опустится, а отбить его нет сил!
Но, видно, что-то произошло, мавр уронил свое оружие и с хриплым воем рухнул на окровавленную траву, а за повод коня кто-то крепко ухватился. Теряя сознание, Муньеко успел увидеть юного воина в доспехах с орифламмой Каролингов. Тот бился ожесточенно, не давая никому приблизиться к Мартину со спины, загораживал своим щитом, напирал конем на нападающих и что-то яростно выкрикивал. Тяжелый шлем искажал голос до неузнаваемости, но что-то в нем было так знакомо! Муньеко подумал это, когда его снимали с лошади. Это были свои, и с мыслью, что голову ему пока не отрежут, оруженосец провалился в беспамятство.
Бой шел уже везде – в лощине, в лесу, на дороге. Несколько убитых испанцев и мавров лежали в ручье, окрашивая воду кровью, а другие рубились здесь же, по колено в воде.
Повозка так и осталась стоять, брошенная. Она перегородила дорогу, охранявшие ее мавры были убиты, а волы вскоре принялись оглушительно реветь, напуганные страшным шумом и запахом крови.
Мартин рубился с двумя маврами одновременно, и еще двое сраженных им лежали без признаков жизни под копытами.
Вот свалился в кровавое месиво еще один мурабит. Франкский оруженосец славно орудовал секирой! И каждый раз, нанося или отражая удар, что-то яростно выкрикивал, а под конец уже просто хрипел, сорвав голос. Разобрать слова было невозможно, но Мартину послышалось что-то про ловлю мышей.
Мартин развернул вороного и резким ударом меча сбил шлем со здоровяка в тюрбане, наседавшего на юного франка.
Клинок мурабита ударил по руке Мартина, но, к счастью, соскользнул, не причинив вреда, по стальному обручью.
Их кони ударились грудь в грудь и принялись грызться, время от времени издавая короткое злобное ржание.
- Берегитесь! – прохрипел оруженосец.
Однако оглушенному мавру не хватило сил, чтобы вложить их в новый удар. Меч Мартина описал в воздухе широкую сверкающую дугу и, опускаясь, разрубил врага надвое.
- Хороший прием! – со смехом крикнул Анри. – Если это не секрет, покажешь мне потом!
Оказывается, он тоже был здесь.
- Ничуть не секрет! Вот, Мареско, учись, показываю прямо сейчас!
Он уложил еще одного мурабита.
Пришло время осмотреться.
Взъехав на невысокий пригорок, Мартин понял, что все идет по его замыслу.
Мавры были зажаты в этой лощине, им негде было развернуть ни охвата, ни натиска, а путь к отступлению преградил Ивальдо.
Сейчас Мартин видел, как управитель рубится, вращая огромным мечом. Вражеские щиты трещали под его ударами, как скорлупа. Вот скривились в усмешке жесткие губы, и еще один мавр, сраженный Ивальдо, бессильно уткнувшись лицом в лошадиную гриву, проскакал еще несколько шагов и свалился.