Ли была ошеломлена.
– Питер Уэбстер! Не смейте! Это будет самым подлым, самым низким…
– Ты ожидала от меня чего-то меньшего?
Вдруг она молча взяла блокнот и карандаш. Он хмыкнул и с излишней галантностью открыл дверь в парадный вестибюль.
– Ой, я чуть не забыл: как быть с туристами?
– Дом открыт для осмотра только с часу до пяти.
Он взглянул на часы.
– Прекрасно, но не будем терять времени.
– Есть, командир! – со вздохом откликнулась она.
Они переходили из комнаты в комнату величавого старинного здания, все тщательно осматривали и делали заметки в блокноте. Дом был построен в пятидесятых годах девятнадцатого века, с тех пор выдержал несколько ремонтов, включая проведение водопровода. В настоящий момент дом явно нуждался в обновлении – все и везде разваливалось на части. Гостиная и библиотека могли похвастаться шикарной мебелью палисандрового дерева работы Джона Белтера, но узорчатая шелковая обивка на ней расползлась от времени и проделок Кыша. Небольшие царапины на дереве тоже нуждались во внимании мастера. Обои с причудливым узором, которыми оклеен длинный центральный коридор, были в поразительно хорошем состоянии, но обои во всех комнатах нижнего этажа явно требовали замены. В парадной столовой у стульев красного дерева разболтались ножки. Кухня, перенесенная в дом в двадцатых годах двадцатого века, не ремонтировалась уже много лет.
На втором этаже было то же самое: на дверях разболтались серебряные ручки, лепнина отошла, на высоких потолках виднелись безобразные коричневые следы от протекшей воды, кое-где угрожающе свисала штукатурка. Записывая, Ли поняла, что заново красить, клеить, полировать и драпировать нужно было все. Она знала, что для всего этого понадобится много материала и это обойдется Питеру в целое состояние. Он выглядел полным готовности и решимости довести дело до конца. Он осмотрел и проверил все даже самые укромные уголки дома. Вопреки самой себе Ли чувствовала, как по мере их работы растет ее уважение к Питеру Уэбстеру. Было бы странно, если бы кому-то не понравился этот великодушный и заботливый человек.
В последнюю очередь они осмотрели его спальню. Питер был поражен, увидев, что Кыш взбирается по уже и так изорванным в клочья занавескам. Огромный голубой кот едва удостоил Ли и Питера скучающим взглядом и продолжал рвать занавеску.
– Какого черта! – воскликнул Питер.
Ли только развела руками в ответ на его возмущенные возгласы.
– Я знаю, – понимающе отозвалась она. – Кыш просто безнадежен.
– Больше нет, – мрачно произнес Питер.
Он взял у Ли блокнот, пересек комнату и резко шлепнул Кыша по крестцу. Хотя наказание было вовсе не сильным, кот понял намек и с обиженным воем спрыгнул с занавески. Ли со смехом наблюдала, как кот выбегал из комнаты.
– До сих пор ни у кого здесь не хватало духу сделать это, – сказала она.
Питер подошел к ней и протянул блокнот. По его лицу было видно, что он все еще недоволен.
– Мне нужна книга о домашних животных, буду усмирять кота. Черт меня побери, если я отремонтирую дом и потом позволю этой серой бестии заново портить его.
Они осмотрели здание и пристройки к нему снаружи. Кладка из красивого розового кирпича хорошо сохранилась, но нужно было покрасить дорические колонны спереди и сзади дома, веранды на обоих этажах и деревянные багеты. Крышу надо было крыть заново – повсюду виднелись следы протечек. За домом обрабатывались два акра земли, но тамошние каменные постройки, в которых когда-то жили рабы, не открывались годами.
Сначала Питер и Ли остановились у одного крыла дома, чуть выдающегося назад, но из него не так-то просто было попасть в другие части здания. Дальше они обнаружили две огромные комнаты, между которыми был проход с двустворчатыми дверями. Обе комнаты были завалены всяким хламом – козлами для пилки дров, инструментами, старыми банками с краской. Обои в комнатах свисали со стен, а деревянные полы были некрашеными, пыльными и покрыты царапинами, однако перекрытия комнат оказались целыми.
– Знаешь, эти две комнаты великолепно подошли бы Майре, – сказал Питер, оглядываясь по сторонам. – Думаю, я проведу перепланировку и устрою ей здесь апартаменты.
Ли была тронута его заботой о тете.
– Ты тоже заметил, что ей тяжело ходить по лестнице?
– Да.
Задумчиво нахмурясь, он расхаживал взад и вперед.
– Эта комната по размеру как раз подходит для ее спальни, а в той хватит места для гостиной и ванной.
Ли кивнула.
– Но эта часть дома никак не связана с остальными.
– Ну, это не проблема. – Он указал на стену, отделявшую комнаты от главного здания. – Если сделать здесь дверь, Майра сможет проходить туда через кухню. – Он потер подбородок. – Нужно будет попросить специалиста по кондиционерам установить здесь третий прибор.
– Это было бы просто замечательно, – пробормотала Ли. – Питер, а ты уверен, что можешь себе все это позволить?
– Конечно. Пока у меня нет семьи, я хорошо разместил сбережения, да еще мне положены государственные льготы за восстановление национального памятника.
– Я об этом и не подумала.
– Не помню, говорила ли тебе Майра, эти комнаты пристроил второй или третий владелец дома, – сказал он.
Он оглядывал комнату, его темные глаза светились от восторга. Ли догадалась, что он представляет себе, как тут все будет выглядеть, когда закончится ремонт.
– Как бы то ни было, – продолжил он, – эти комнаты были предназначены для того, чтобы хозяин дома и его жена могли уединиться.
Он указал на комнату за ними.
– Наверное, здесь была детская. – Он улыбнулся, глядя прямо на Ли. – Тогда было много детей.
При мысли о детях Ли невольно втянула живот. Она подумала о том же, о чем и Питер. Забыв обо всем, что ее окружает, она представила себе, как это выглядело сто лет назад – великолепная старинная мебель, вышитые покрывала, любовь и смех, отзывающийся эхом в комнатах…
Она еще находилась в воображаемом мире, когда Питер придвинулся к ней, проникновенно заглядывая в глаза.
– Что, Ли, мечтаешь о детях? – невинно поинтересовался он.
– Я… ну… я…
– Брось свой лепет, дорогая.
– Что дальше? – быстро спросила она, притворившись, что не расслышала его последних слов.
Он лишь улыбнулся в ответ. Ли повернулась и поспешила выйти из комнаты, чувствуя, что ее лицо все горит. Он последовал за ней, посмеиваясь на ходу.
Когда они вышли, Питер подумал, что две большие смежные комнаты, в которых жили рабы, можно было бы оборудовать в номера для гостей типа «ночлег и завтрак», популярные теперь во многих домах Натчеза.
– Это приносило бы небольшой доход, да и Майра не любит одиночества, – подытожил он.
Они направились обратно к дому.
– Ну что ж, – оживленно произнес Питер, – почему бы нам не принять душ, можно по отдельности, если ты не хочешь вместе, а потом пойти куда-нибудь обедать.
– Нет, – коротко ответила Ли.
– О, дорогая, ты просто обязана это сделать! После обеда я собираюсь в питомник купить что-нибудь для клумбы, которую мы расчистили утром. Я совсем не разбираюсь в растениях. Если ты не поедешь, я совершенно спокойно могу привезти ядовитый плющ.
– Вот и хорошо, – весело ответила она, – надеюсь, ты привезешь его, посадишь и будешь медленно страдать в агонии…
– Ли! – воскликнул он с притворным ужасом. – Какие гадости ты говоришь.
– Спасибо за комплимент, – пропела она.
Она вошла перед ним в заднюю дверь, но он догнал ее на кухне и схватил за руку.
– Собирайся, как хорошая девочка, – мягко приказал он. – Надень что-нибудь сексуальное, то, что на тебе сейчас, м-м… недостаточно красиво, – добавил он более хрипло.
– Ты все-таки глуп, не правда ли, Питер, – с улыбкой заключила она, поворачиваясь к нему.
– Вообще-то, дорогая, я бы сказал, что это ты глупа. Во всяком случае, тупа – это точно. – Он убедительно кивнул. – И если ты поразмыслишь над этим, то поймешь, что я прав. Знаешь, это могло бы быть довольно стеснительно…