Она подозрительно рассматривала его.
– Что могло бы быть довольно стеснительно?
– Да ты в этих шортах появляешься в ресторане, вися у меня через плечо.
– Не смей!
Он самодовольно улыбался. Она показала ему кулак.
– Я отплачу тебе вот этим, Питер Уэбстер!
– Я могу на это рассчитывать?
– Да!
Часом позже Ли и Питер прибыли к ресторану «Брайер», расположенному в самом живописном месте Натчеза. Хотя Ли и приехала сюда по принуждению, она была очарована старым зданием, затененным деревьями. В этом изысканно-величественном окружении ей было неловко злиться на Питера. Ресторан располагался в двухэтажном доме на отвесном берегу, откуда посетителям открывался великолепный вид на Миссисипи. Обстановка ресторана была просто восхитительна: старинные столы были расставлены в небольших светлых комнатах с широкими окнами, зеркалами и приятными бледно-зелеными обоями. Пока Ли с удовольствием поглощала нежную грудку цыпленка в малиновом сиропе, Питер расправлялся с креветками под креольским соусом. Атмосфера стала заметно веселее. Они оба принарядились для этого случая: на Ли было темно-синее платье без рукавов и белый пиджак, отделанный темно-синим кантом, Питер надел белые спортивные брюки и спортивную рубашку цвета мускусной дыни.
Во время еды Ли рассматривала Питера, его красивую голову, вспоминая, как щетинистая щека слегка поцарапала нежную кожу ее бедра, когда он нес ее в дом. О Господи! Такие ощущения могут войти в привычку! Пораженная этими сумасшедшими мыслями, она отвернулась и стала смотреть в окно.
К счастью, Питер, казалось, тоже залюбовался видом из окна. Перед самым окном начинался откос, являвшийся немым свидетельством эрозии отвесного берега Натчеза. Овраг был не менее красив. Там величественно росли деревья, порхали синие сойки и кардиналы.
– В этой части города опасны грязевые потоки, правда? – задумчиво произнес Питер.
Ли кивнула, испытывая облегчение оттого, что он не выбрал для разговора личную тему.
– Майра и ее подруги постоянно говорят об этих проблемах. Несколько лет назад чуть севернее отсюда были серьезные оползни, которые разрушили дома. Погибли несколько человек. Тонны грязи в буквальном смысле слова подползли к Натчез-под-Холмом…
Питер встревоженно взглянул на нее.
– Это там, где ты каждый вечер играешь на фортепьяно?
Она пожала плечами:
– Я никогда не позволяла страху руководить моей жизнью. Как бы то ни было, после оползней городские власти построили подпорные стены, а жители стараются заставить федеральные власти заняться вопросом эрозии почвы в Натчезе. За время моего пребывания здесь я сама подумывала, не посетить ли мне собрания, устраивавшиеся по этому поводу.
– Э-э, да это прекрасная мысль! – с восторгом воскликнул Питер. – Если соберешься туда, пока я здесь, дай мне знать, я пойду с тобой.
Ли промолчала.
– Почему тебя так занимает проблема грязевых оползней? – поинтересовалась она наконец.
– Это меня интересует потому, что здесь живет моя любимая тетушка.
– Я понимаю, но меня удивляет, что ты захотел принять участие в собрании, ведь ты пробудешь здесь очень недолго.
– То же самое я мог бы сказать и о тебе. Ведь ты собираешься уехать… правда, Ли?
Смутившись, она сделала глоток воды и потупила глаза, намазывая масло на хлеб.
– Думаю, да. Через пару месяцев.
– А куда ты поедешь? Знаешь, ты не похожа на безрассудную любительницу путешествовать.
Она опять пожала плечами, разыгрывая небрежность, которую на самом деле не ощущала.
– Кто знает? Может, я никуда и не уеду. Может, я поселюсь здесь.
– А ты не думаешь, что тебе следует сначала вернуться и взглянуть… на то, от чего ты бежишь, в Калифорнии?
Ли с несчастным видом закусила губу. У него была привычка, хитрая, сверхъестественная привычка нападать в тот самый момент, когда она ожидала этого меньше всего.
– Ты никогда не бросишь свои адвокатские замашки? – раздраженно спросила она.
– В суде я веду себя совсем по-другому. Ты мне просто интересна. Я знаю, тебя что-то беспокоит, и это должно быть как-то связано с твоей прошлой жизнью в Калифорнии. Знаешь, ты сказала, что не живешь в страхе, но твое поведение говорит об обратном.
– А может, и нет, – с горечью ответила она.
Она разозлилась на себя, на слезы, которые вдруг выступили на глазах совершенно против ее желания.
– Я вообще ничего не боюсь, я просто не хочу там быть.
– Понятно. А ты боишься того, что происходит между нами? – Он взял ее руку. – Ты ведь это чувствуешь, правда, Ли?
О да, она чувствовала! Она изо всех сил старалась не показывать ему этого. Ли знала, что Питер Уэбстер подбирается к ней, используя любую возможность. Сейчас она испытывала искушение отбросить всякую осторожность и довериться ему во всем.
Но она не могла. Она убрала руку из его руки.
– Питер, – неуверенно начала она, – ты очень приятный человек, и я надеюсь, что мы сможем остаться… друзьями. Но я думаю…
– Да?
Она глубоко вздохнула и заглянула в его глаза, эти теплые внимательные глаза, под взглядом которых таяла ее решимость. Она заговорила, внутренне подбадривая себя:
– Во-первых, ты не завоюешь, запугивая и…
– Пока это, кажется, срабатывало, – вставил он и снова улыбнулся.
Она решительно продолжала:
– Во-вторых, сейчас я просто не могу ни с кем связываться.
– Почему?
– А в-третьих, – упрямо продолжала она, – если ты поразмыслишь на эту тему, то поймешь, что и сам не сможешь завести здесь никаких связей. Ты пробудешь тут три недели, а этого недостаточно, чтобы узнать кого-то. – Ее голос стал настолько высоким, что пара, сидевшая за соседним столиком, с любопытством на них оглядывалась.
– Я не согласен. – Он лениво улыбнулся. – Время – вещь относительная. Ко всему можно как-то приспособиться. Люди не часто встречаются при таких обстоятельствах, при каких встретились мы.
Он улыбнулся и заговорил более серьезным тоном:
– Если ты думаешь, что я удовлетворюсь только твоей дружбой, Ли Картер, то лучше прекратить все прямо сейчас. Ты в состоянии сделать это?
– Если ты позволишь сделать это! – выкрикнула она почти безнадежно, чувствуя, что все внутри у нее пылает под действием его взгляда.
– Правильно, если я предоставлю тебе эту возможность.
Она густо покраснела. Господи, этот мужчина заставляет ее выступать в роли легкомысленного и беспомощного подростка! Когда он, сидя напротив, смотрит на нее так призывно, его темные глаза такие нежные и понимающие, а его черные непослушные волосы так хочется приласкать… Она изо всех сил старалась не совершать ничего нелепого, например, не дотронуться до его руки. Она с трудом контролировала себя.
– Благодарю вас за предостережение, адвокат, – выговорила она наконец.
– Десерт? – неожиданно поинтересовался он.
Она посмотрела на часы и отрицательно покачала головой:
– Если ты собираешься поехать в питомник, нам лучше уже выйти. Не забывай, что с пяти я работаю.
Когда они были уже снаружи, в тени деревьев около ресторана, Питер кивнул в сторону длинной галереи главного здания с мансардными окнами.
– Жаль, что у нас нет времени осмотреть этот дом. Как я понимаю, именно здесь играли свадьбу Джефферсон Дэвис и Барина Хауэлл. Знаешь, я уже много лет не был в таких домах Натчеза. Придется как-нибудь поиграть в туристов. У тебя бывают выходные?
– Да, – осторожно ответила она, – по понедельникам.
– Вот тогда мы и пойдем на экскурсию.
– Так, подожди! Я сказала тебе, когда у меня выходной, но не обещала пойти с тобой.
– О, меня это не волнует. С твоей обидчивостью к тому времени ты увязнешь в этом по уши.