— Немного ли ты на себя берешь, граф? Не боишься, что тебя казнят за такое своевольство? Ты напал на меня. Посреди белого дня, без объявления войны, как какой-то разбойник…
— Это ещё надо доказать, — так же спокойно ответил Злобин.
— Что ты хочешь этим сказать? — зашипел Лисин.
— То, что против каждой хитрой лисьей задницы… — хмыкнул Злобин. — Ты думаешь, что тебе удастся улизнуть? Я тебя не выпущу. Твоя судьба решится сегодня здесь. И либо ты дашь мне клятву верности, либо умрешь.
Злобин был категоричен. Лисин даже замешкался от такой простодушной прямоты.
— Ты что, — немного помолчав Лисин, спросил, — хочешь отдать меня культистам?
— Нет, культистам я тебя не отдам. Но мне ничего не мешает убить тебя самому.
— Тебя сдадут твои же.
Злобин лишь вздохнул.
— Это твои люди при первом удобном случае пытаются тебя предать. Мои — нет. Слишком уж разные у нас подходы к управлению.
Я сначала забеспокоился, что Роман Михайлович там наедине с Лисиным и его гвардией. Но потом вспомнил, что Злобин вперед себя направил Дмитрия с основным боевым звеном и поуспокоился. Даже подумал о том, не отправить ли какую-то часть бойцов Линдермана на помощь Злобину. Но передумал — здесь тоже жарковато.
Уже пошли первые потери среди обоих сторон. Со стороны противника погибали в основном синие и остатки зелёных тварей. Но удалось зацепить и одну оранжевую. Огромный богомол отступал сейчас с перерубленными лапами и поливал зеленой жижей траву. С нашей стороны двое бойцов лежали в отключке. Не знаю, живы или мертвы. Еще пятеро стонали. Я разглядел, что у одного из бойцов неестественно вывернута нога, а у второго нет руки, что с остальными не вглядывался.
Сверху атаковала крылатая тварь, причем целилась в арьергард. Но я был наготове. Тут же вскинул револьвер, выпустил два заряда. А затем, подпрыгнув вверх, рубанул поперек хребта твари, которая накинулась на одного из воинов поддержки, тот отделался легким испугом и парой ссадин. Хотя когти у твари были устрашающие, если бы у него не было никаких щитов, остался бы без рук, если бы вообще остался в живых.
— Линдерман, — окликнул я командира наемников, — Боюсь, что обороняться идея плохая. Так будет лишь больше потерь. Надо атаковать. Бейте их тяжелым оружием. Все расходы я покрою, если снаряды дорогие.
— Какие снаряды? Нам бы жизни сохранить, — хохотнул старый вояка.
Линдерман тут же отдал приказ.
— Бейте разрывными, пока все не передохнут. Всё сравнять с землей. Вбить тварей в землю по шею, вместе с их хозяевами!
Я же тем временем, продолжая атаковать тварей, направился в ту сторону, где Злобин столкнулся с Лисиным.
— Степан, — обратился я к Медведеву, — ты здесь за старшего. Если что, я попытаюсь помочь Злобину, чтобы он скорее закончил со своими делами и перебросил все силы сюда. Лисин сейчас не приоритет.
Медведев лишь кивнул. Однако, в его глазах читалось сомнение в моих словах. Всё-таки для Злобина сейчас дело чести переломить Лисина об колено. И, да, если вариантов не будет, в живых Злобин его действительно не станет оставлять. Ведь такой шанс второй раз не представится. И опять же, даже если Злобину придется собственноручно убить Лисина, как и всех его людей, чтобы не было свидетелей, у него есть прекрасный шанс скинуть всю ответственность за эти убийства на культистов. Это цинично, расчетливо, но Злобина попрекнуть не в чем. Всё-таки Лисин — опасный противник. И поймать его второй раз таким образом будет невозможно. Это огромная удача, что он недооценил ситуацию и пришел столь малым составом.
Я рысцой вбежал на холм, где до этого находился Злобин, устремившийся следом за Лисиным. А там битва шла полным ходом, не хуже, чем столкновение с культистами.
Дмитрий, глава гвардии Злобина, взял в полукольцо отряд гвардейцев рода Лисиных, оттесняя их от главной схватки. Злобин и Лисин один-на-один сражались в небольшой низине. Хотя я потом уже понял, что эта низина образовалась вследствие их атак. Трава вокруг них выгорела. И щиты пылали столь ярко, что казалось, вот-вот лопнут.
Злобин старался атаковать таким образом, чтобы увести Лисина подальше от его гвардии, чтобы ему не на кого было опереться. А Лисин, как ни пытался вырваться из схватки, ему это не удавалось. Всё-таки Роман Михайлович был куда более искусным и сильным воином, нежели Лисин. Сказывался и опыт, и умение сражаться, и куда более интенсивная аура Романа Михайловича. Пускай они оба и были оранжевых уровней.
Хотя, что-то мне подсказывает — Злобин сильно занижал свой ранг. Я как-то раз спарринговался с ним и скажу точно, что-то со Злобиным не так. Во всяком случае, мне кажется, что его ранг побольше, чем оранжевый. И сейчас, несмотря на жаркую битву, было видно, что Злобин даже не напрягается. Скорее, давит морально, пытаясь сломить Лисина и вынудить того, идти на уступки.
— Ты умрешь, Гордей Степанович, при любых обстоятельствах. Твоё хладное тело похоронят, а твой сын потеряет всё имущество и пойдёт по миру. Я об этом побеспокоюсь. Все силы на это потрачу. Просто потому, что я злопамятный. Ты же это прекрасно знаешь. У тебя нет шансов. Ты сам подставился. Думал перехитрить всех? Хотел провернуть перед молодым Пылаевым какой-то осведомленный и умный? — но не ожидал, что здесь окажусь я и культисты.
Роман Михайлович, конечно, молодец, но его помощь бы не помешала. И эти их разговоры ни к чему путному не вели, только время тянули. А сейчас дорога каждая секунда. Ведь культисты, уже поняв нашу тактику, переходили к более активным действиям.
Я обернулся назад, где культисты атаковали бойцов Линдермана.
Двое культистов вдруг взмыли в воздух. Их тела покрылись пламенным сиянием. Следом вверх взмыли семь ящероподобных тварей, обладающих кожистыми крыльями. Они также покрылись пылающими аурами и устремились к пикирующим в полете бойцам. И несмотря на активные атаки, щиты у тех были очень уж крепкие. Даже прямые выстрелы из артефактных револьверов оранжевых уровней не пробивали защиту, а лишь рикошетили.
Артиллеристы Линдермана утюжили отряды тварей без продыху, заставляя щиты тех полыхать, будто ночные зарницы. Но это было всё равно, что стрелять из пушки по воробьям. И дело не в том, что твари юркие и разбегаются, просто слишком у них была плотная защита. Да, эта защита падала. Да, твари погибали. Но усилий для этого приходилось предпринимать очень уж много. А тем временем наши воины тоже без потерь не обходились. Число раненых и убитых росло и это раздражало.
Гулко ругнувшись я провалился в изнанку. Учитывая тот факт, что ласка передавала мне разговор двух графов, значит находится она где-то там или там я увижу червоточину. Поэтому мгновенно перенесся к яркому пятну, что полыхало посреди черного пространства изнанки. Отмахиваясь от серых тварей, что тут же ринулись на меня, я устремился к разрыву пространства и вывалился наружу.
В следующий миг я понял, что нахожусь прямо за спиной Лисина. Недолго думая, шагнув вперед, перехватил тому шею на захват. Его щит полыхнул, не позволяя мне дотронуться до его шеи. Однако, и убежать ему я не дал. И тут же, выхватив красный кинжал, приставил его к шее Лисина, таким образом, чтобы он видел, что за оружие грозит ему.
— Оружие бросай, — рявкнул я ему на ухо. — Я не собираюсь с тобой играть в игры. Хватит уже, наигрались! Считаю до трех, если ты не сдашься, то умрешь здесь сейчас. Три, два…
— Всё-всё, — Лисин, который несколько раз дернулся, но так и не смог вырваться из моей хватки. А то! Сколько я кристаллов силы в себя впитал за последнее время…
Лисин тем временем отбросил от себя клинок и револьвер.
— Сдаюсь, сдаюсь. Всё.
Роман Михайлович покривился, однако, кивнул мне, мол, молодец.
— Ну что, готов приносить клятву верности? — перевел он взгляд на Лисина.
Одновременно с этим десяток гвардейцев вырвались из окружения Злобинских гвардейцев и устремились на помощь своему господину. Но с этими уже никто не церемонился. Руки Дмитрия вдруг засияли, и с его ладоней прямо в спины бойцов ударил яркий луч. Одного из них, со слабым зеленым щитом, разрезало пополам. Еще двоих швырнуло прямо на землю.