— А я большим господам предложила водицы испить, — гордо заявила девочка.
— Ой, какая ты молодец, — похвалила её мать. — Может, поесть хотите? Я на заводе нашем, в столовой, кашеварю. Могу накормить, если с дороги проголодались.
— Благодарю, не нужно, — покачал я головой, принимая кувшин с водой. Выпил и спросил: — Давно вы здесь работаете?
— Год как, — ответила женщина. — Приходится. Раньше, когда муж жив был, он нас обеспечивал. А теперь тяжело стало.
— А как муж погиб? — уточнил я.
— Твари задрали в прошлом году, — вздохнула она. — На охоту с мужиками ходил.
— Понятно. Как вас зовут?
— Елена, — ответила она.
— Прекрасно. И как вам здесь живётся? — спросил я.
Женщина от прямого вопроса слегка растерялась. Раскрыла было рот, чтобы ответить, но взглянула на старосту и осеклась.
— Нормально живётся, — ответила она, хотя взгляд выдавал, что совсем не нормально. А это уже кое-что. — Как дочка ваша растёт? Вы не замечали у своей дочки никаких особенностей? Может, она способности проявляла или чудеса какие случались?
Женщина вновь опешила от неожиданного вопроса и резкой смены темы.
— Да нет, ничего такого, — удивилась Елена. — А что?
— Да так, интересуюсь, какие юные таланты подрастают. А в хозяйстве как? По дому изменений не было? — продолжил я.
— Да не было ничего, — покачала она головой. — Правда, клубника стала расти последнее время, как на дрожжах. Никогда так не росла, а тут будто сорняки — всюду расплодилась. Анечке на радость, она клубнику обожает.
— Понятно, — произнёс я, внутренне потирая руки. Кажется, у нас тут маг земли появился. — Прекрасно, прекрасно.
— Спасибо за воду, — сказал я, поворачиваясь к старосте. — Идём дальше.
Геннадий Петрович повёл нас к заводу, но чуть замедлился, и спросил у меня:
— А вы для чего это спрашивали, ваше благородие?
— Надо интересоваться подданными. Они основа нашего хозяйства, — ответил я расплывчато, но староста, сделав вид что всё понял, покивал и зашагал дальше.
Пока шли, я продолжал осматривать окрестности истинным взглядом, выискивая ауры.
Мы вошли на территорию завода железобетонных изделий. Дмитрий охнул:
— Оборудование-то новое завезли!
— Не без этого, — покивал староста. — Лисины к делу основательно подходят.
Я отметил пятерых одарённых — слабые, зелёные ауры, но всё же. К каждому я подходил лично: здоровался, расспрашивал о работе, запоминал имена и просил Дмитрия записать. Он, хоть и ворчал, но выполнял.
Когда я направился к очередному одарённому, Дмитрий, что шёл рядом, всё ещё переваривая мою просьбу записывать имена, не выдержал-таки:
— Ты зачем их всех записываешь? — наконец спросил он, понизив голос.
— Одарённые — это сила, — ответил я тихо. — Лисины не подозревают о них, мы же можем их использовать в своих целях. Анечка, например, вполне возможно маг земли. Её клубника — не просто совпадение.
— Серьёзно? — Дмитрий удивлённо вскинул брови. — И что с ней делать?
— Пока наблюдать, — сказал я. — И найти остальных. Они могут стать нашей опорой.
— А с чего ты взял, что Лисины не в курсе?
А это хороший вопрос. Я повернулся к старосте, и подозвал его:
— Скажи, а среди мужиков одарённые есть? — спросил я у него.
Оглядевшись еще раз, я убедился что всех одарённых опросил, и можно выходить с завода.
— Откуда ж им взяться? — пожал тот плечами.
— Это хорошо, — тихо сказал я. Значит, среди людей Лисина одарённых видящих точно нет. И они точно не знают, что в деревне есть такие, как Анечка.
Далее, прошли на стекольный завод. Там было ещё три одарённых. Два мужика с удивительно яркими аурами, пускай и зелёными. Похоже, эти двое знают, что они одарённые. Возможно, убивают тварей, используя осколки и ядра для своего развития. Это уже кое-что. Осталось понять, что у них за способности, и желательно не выдать их. Раз староста не знает, что у него есть одарённые, пускай так оно и будет.
Я подошёл, поздоровался с ними, завёл разговор. Они рассказали, как работают со стеклом, и я заметил, что один из мужиков, широкоплечий, с обожжёнными руками, управляется с печами так, будто огонь ему подчиняется.
Закралось впечатление, что он огневик — это может быть весьма полезно. Второй, постарше, с цепким взглядом, говорил мало, но его движения были точными, быстрыми и почти неразличимыми. На первый взгляд это было не заметно, но если приглядываться… Может, усиление тела? Третий одарённый, паренёк лет шестнадцати, был подсобным рабочим — подавал мастерам инструменты, таскал материалы. Его аура, хоть и слабая, искрила энергией, будто он ещё не понял, на что способен.