— Что ж, любопытно, — пробормотал я, подивившись как глухо прозвучал мой голос.
Я ринулся вперёд и рассёк ещё двух серых теней. Мой клинок пел, разрезая их, как нож — туман. Энергия хлынула ко мне, наполняя силой, от которой хотелось расхохотаться. Я был акулой в этом океане, и каждая жертва делала меня быстрее, смертоноснее. Белая тень тем временем боролась с последними двумя. Ей было тяжело, но она держалась. Я решил помочь и проткнул одну из теней острым концом. Она стала медленно распадаться, и белый сгусток тут же втянул её энергию. Его свет вспыхнул, стал почти ослепительным, будто он благодарил меня.
Я отступил, наблюдая. Белая тень замерла, пульсируя, и я чувствовал её взгляд, хоть глаз у неё не было. Друг? Или просто ещё один хищник? Изнанка молчала, но я знал: эта встреча — не случайность.
Спустя минуту белый сгусток света поглотил раненую серую тень, а затем расправился со второй. Его сияние стало ярче, почти ослепительным, будто он впитал не только их энергию, но и их суть. Я наблюдал без жадности. Каждая серая тень усиливала меня, наполняя жаром, что растекался по моему дымному телу, но здесь их было полно. А этот белый сгусток будоражил любопытство. Он огляделся — или мне так показалось, — словно проверяя пространство. Затем вдруг рванул ко мне, облетев вокруг так быстро, что я даже не успел среагировать. Но нападения не последовало. Существо приблизилось, и я понял: оно не агрессивно. Его свет был мягким, почти тёплым, как солнечный луч в холодный день.
— Очень интересно, — пробормотал я.
Я протянул вперёд ладонь — точнее, попытался. Моя рука, сгусток дыма без чётких очертаний, дрожала в потоках изнанки. Белая тень подплыла ближе и принялась ластиться, касаясь меня, будто котёнок. Её свет пульсировал, и я чувствовал лёгкое покалывание, словно энергия пыталась слиться с моей.
— Ну ничего, — хмыкнул я. — Не надо благодарности. Я просто спас тебя от смерти. А сейчас мне пора.
Я развернулся, ища червоточину. В первый миг её не увидел и паника кольнула в груди. Потоки изнанки вились, мешая ориентироваться. Сделав круг от места схватки, я наконец заметил разрыв — крохотный водоворот, затягивающий серое марево. Белая тень следовала за мной, будто привязанная.
— Ишь, привязалась, — усмехнулся я, останавливаясь.
Существо снова облетело меня, а затем прильнуло к моей дымной руке, ластясь. Я задумался: благодарность или что-то иное?
В голове всплыла нелепая мысль:
Удавов, что вытягиваются рядом с хозяином, считают ласковыми, но они лишь меряются, хватит ли длины, чтобы проглотить. И откуда такие мысли? Может, и эта тень из той же породы? Я попытался погладить её по импровизированной голове — если у сгустка света вообще была голова. Свет замерцал ярче, будто существу это понравилось.
— Забавный факт, — пробормотал я, хмыкнув. — Ласковая, как удав.
Оглянувшись на изнанку напоследок, я замер, поражённый её великолепием. Потоки энергии сплетались в бесконечный танец, то яркие, как молнии, то тёмные, как бездонная ночь. Они пели, манили, звали глубже. Но я знал: пора возвращаться. Потянувшись к червоточине, я двинулся вперёд.
В следующий миг я кубарем вывалился на заросшую высокой травой поляну.
— Костя! Костя! — орал Дмитрий, озираясь.
Его голос звенел от паники, он даже не заметил, что я рядом.
— Да здесь я, здесь, не вопи, — буркнул я, пытаясь встать.
Меня пошатывало, но внутри бурлила энергия, как река после ливня. Сила, впитанная от теней, гудела в груди, делая меня больше, чем я был. Этот поход в изнанку дал больше, чем я ожидал.
— Ты обезумел, что ли? Ты где был? В изнанку провалился? Опять? — Дмитрий орал так, что, казалось, его голос разносится на всю округу.
— Да нет, мне просто нехорошо стало, — соврал я, отряхивая траву с колен.
В этот момент рядом со мной появилось нечто белое и юркое, будто лесной вихрь. Я присмотрелся: зверек, похожий на ласку, но странный, словно из сказки. Шерсть длиннее, чем у обычной ласки, и окрас — диковина! Одна половина тела белая, другая чёрная, с чёткой границей посередине, будто кто-то аккуратно разделил её кисточкой. Глаза тоже поражали: на чёрной стороне — голубая радужка, на белой — чёрная, как смоль. Зверек уставился на меня умной мордочкой, и я замер, сбитый с толку этим двуцветным чудом.
— Это что ещё такое? — вырвалось у меня.
Ласка ткнулась мордой в мою ногу, а затем, ловко перебирая лапками, вскарабкалась по штанине прямо на руку. Там она уткнулась носом в моё плечо, будто старого друга встретила.
Очень уж знакомые повадки. Я поглядел на существо истинным зрением и едва не охнул от неожиданности. У ласки была белая аура! Точно такая же как у того сгустка света в изнанке!