Я оценил лицо Луизы. Девушка потемнела лицом, щеки ее впали. Было видно, что она находится в тяжелом состоянии и борется за жизнь.
Да уж, и что тут сделать? Самым правильным решением — достать револьвер и пристрелить ее, чтобы не мучилась. И чтобы избавить себя от будущей опасности. С другой стороны, что это будет за опасность? Рода Викентьевых, считай, больше нет. И да, я приложил к этому руку. Но это не было моей целью. Они полезли сами. И заслужили все те кары, которые свалились на них. Поэтому считаю все справедливо.
Я повернулся к барону.
— Надеюсь на ваше благоразумие. Наш уговор в силе. Тварей мы отвели. Дальше даю вам двадцать четыре часа на исполнение условий капитуляции. И сразу говорю, в случае, если вы попытаетесь устроить какую-то подлость, я об этом узнаю и тогда приду за вами. Думаю, вы понимаете, что я до вас доберусь в любом случае.
Роман аж задохнулся от ярости.
— Отец, — проскрежетал он. В следующий миг в его руке появился клинок. Он сделал шаг вперед. Левая его ладонь осветилась магическим светом.
Викентьев вздохнул и посмотрел на сына.
— Не надо, Рома. Опусти клинок. Мы проиграли.
— Что значит проиграли? Да я же его…
— Не надо, — так же тихо сказал отец. — Убери меч. В этом нет необходимости.
Роман явно успокаиваться не собирался. Но Викентьев Старший перевел взгляд на свою супругу.
— Аглая, — произнес он, — женщина осторожно встала, затем положила руку на плечо сына, и тот вдруг уснул. Прямо так, на месте. И повалился на мягкий ковер, в котором был устлан пол.
— Нам будет разрешено забрать личные вещи? — спросила Аглая, поглядев на меня, своими глубокими синими глазами. Женщина была красива, хоть и далеко не молода. Породистое лицо говорило о высоком интеллекте.
— Мне, по сути, ничего вашего не нужно. Что касаемо отъема вашего имущества, это лишь зеркальное условие, которое требовал ваш супруг. Свои личные вещи вы можете забрать. На них я не претендую. Мне нужны лишь поместье и земли. И ещё… Также предприятия, которые были перечислены в нашем ответном требовании, — добавил я.
Аглая Викентьева перевела взгляд на мужа. Лицо её ничего не выражало, но глаза…
— А сейчас я бы хотела обсудить сложившуюся ситуацию с мужем, если вы, конечно, позволите, господин Пылаев, — произнесла она, обманчиво мягким тоном.
На Викентьева мне даже смотреть было жалко. Выглядел он сейчас не лучшим образом. Только что он потерял всё. И этот взгляд его супруги не сулил ничего хорошего. Однако, стоит признать, выдержка у Аглаи Викентьевой была стальная.
Барон сглотнул.
— Позвольте мне, обсудить с вами пару вопросов наедине, Константин, — попросил он. — Как говорил Дмитрий Александрович, хоть он и является главой рода, вы имеете полномочия для принятия некоторых решений. Позвольте обсудить с вами некоторые решения. Я готов заплатить хорошую виру, чтобы сохранить свое имущество.
Я уже собирался уйти, но передумал. Все-таки мне была не чужда солидарность.
— Да, идемте, обсудим, — произнес я. — В ваш кабинет?
Глава 7
Предложение
Я стоял у окна в кабинете Викентьева… Вернее в бывшем кабинете Викентьева.
Я глядел на через окно на улицу — вид открывался шикарный. Сотни разорванных тел тварей разных мастей и калибров: вон и худосочная зеленая змея подрагивает в агонии, и уже изрядно заматеревшая синяя пытается отыскать свои ноги, а вон и похожая на танк оранжевая бестия доживает последние секунды. В основном там были ящеры и зверолюды. Встречались и скелеты — они выглядели страшнее всего, во всяком случае, те, что достигли высоких уровней. Белые костяные пластины, опоясывающие их фигуры, походили больше на танковую броню, чем на скелет.
Артиллерия поработала прекрасно. Хотя удаляющийся хвост из монстров еще виднелся на горизонте. Они преследовали колонну наемников Линдермана, которые улепётывали на всех парах подальше.
— Так, и о чем же вы хотели поговорить, Виталий Сергеевич? — спросил я Викентьева, который сидел на кресле, обессилено облокотившись на спинку. Я обернулся и посмотрел на барона. Вид у него был так себе. Стоит отдать ему должное, он ведь лишился руки. Да и не только руки. Но при этом сохранял какое-то подобие здравого смысла. Не впадал в панику, в горе и другие недостойные аристократа эмоции. Конечно же, я не беру в расчет то, что он три раза пытался на меня напасть. Ну, что ж поделать, сложно винить его в том, что он хотел отыграть назад итоги ситуацию,пускай и создал её сам.
Он молчал еще секунд десять, глядя на меня уставшим взглядом.
— Я не хотел бы унижаться и упрашивать вас, Константин. — Я отметил то, что он наконец-то стал называть меня на «вы», но не стал акцентировать на этом внимание, продолжая внимательно его слушать. — У меня есть накопления, большие суммы. Этого не хватит, чтобы покрыть стоимость всего нашего имущества, но я хотел бы оставить наше поместье за собой. Сумма в один миллион двести рублей думаю должна покрыть все издержки.