Дед Игнат попятился было к выходу, но натолкнулся на клинок Викентьева.
— Куда пошёл⁈ Делай свою работу! — грозно произнёс тот, ещё не до конца понимая всю трагедию ситуации. — Живее, иначе здесь же и подохнем!
— Да не могу я, придурок! Отвяжись! — крикнул Игнат, ловко развернувшись и мастерски отбив клинок в сторону своим изогнутым ятаганом.
Затем, грубо оттолкнув с дороги растерявшегося Викентьева, он стремглав бросился к выходу из червоточины, спасая собственную шкуру.
Викентьев, хоть и был тёртым калачом в военных делах, но вид надвигающихся полчищ монстров совершенно его деморализовал и лишил присутствия духа. Он наивно надеялся, что культист сможет удержать целую стену наступающих тварей — теперь стало ясно, что тот явно не сможет справиться с подобной задачей.
Кое-как поднявшись на ноги и выбросив руку вперёд, он послал несколько мощных боевых заклятий навстречу ближайшим монстрам, чтобы хоть как-то их задержать и выиграть время. А сам тут же нырнул ласточкой прямо в мерцающий выход из червоточины.
Приземлился он прямо на деда Игната, который, похоже, мгновением ранее поступил точно так же. Тот ещё отплёвывался от налипшей земли и травы.
— Что вы там устроили⁈ — взревел культист, отряхиваясь. — Вы что, прорыв решили произвести раньше намеченного времени? Вы что, совсем ума лишились⁈
— Да подрезали мы тварей как положено! Не было их там столько! — принялся оправдываться Викентьев, всё ещё не веря происходящему.
— Сюда срочно паладинов надо засылать целые отряды, чтобы они тварей основательно порезали! — огрызнулся культист.
— Это ты про паладинов заговорил? — удивлённо переспросил Викентьев.
Культист лишь мрачно хмыкнул в ответ.
— Оставлять так дело никак нельзя, — продолжал он. — Они вот-вот прорвутся наружу и здесь камня на камне не оставят от всего живого. Ты видел, сколько их там скопилось? И все практически оранжевого уровня! Синих почти нету совсем!
Дед Игнат всё ещё рычал от возмущения и страха. И в этот напряжённый момент пульсирующая червоточина и вовсе ярко засияла и угрожающе затрещала, словно готовясь взорваться.
Викентьев и дед Игнат встревоженно переглянулись, затем одновременно обернулись на червоточину.
— Что-то я раньше не слышал, чтобы червоточины издавали какие-то звуки, — с тревогой произнёс Викентьев.
— А они не издают обычно, — мрачно ответил культист.
В этот критический момент из червоточины хлынула настоящая волна разъярённых монстров, готовых сокрушить всё на своём пути.
— Бежим! — взревел культист не своим голосом.
Каждый раз, когда я входил в изнанку, всё вокруг менялось. Моя природа, моё тело, даже мысли казались более густыми и материальными, чем я сам. Словно весь мир вокруг обретал дополнительную плотность, а я становился частью этой странной, искажённой реальности. Воздух здесь был тяжелее, каждое движение требовало чуть больше усилий, но зато и силы мои словно удваивались.
Я по привычке летал вокруг красной червоточины и методично заполнял её тварями. Не знаю, что за удача, но эта червоточина находилась аккурат рядом с поместьем Викентьевых. Как я понял из предыдущего опыта, когда критическая масса тварей точно превышала определённые показатели, червоточину прорывало — но не так катастрофично, как, по слухам, это произошло в Иркутске, где десятки червоточин на дне байкала вышли на запредельный уровень и находились в постоянном состоянии прорыва. В таких же червточинах, когда в них набиралось слишком много тварей, часть монстров просто вырывалась на свободу и принималась искать, чем бы поживиться. На это и был мой расчёт — что у Викентьевых появится гораздо больше неотложных проблем, им станет на какое-то время не до войны с нашей семьёй.
Однако когда я вдруг увидел, что в червоточину входит сам Викентьев, да ещё и в сопровождении деда Игната, того самого культиста, который чуть не убил нас с Димой, Лисиным и молодым Викентьевым на дороге, то серьёзно призадумался. Что это они здесь делают? Какие цели преследуют?
Мысли мои были на удивление спокойные, расслабленные — влияние изнанки, видимо. Я с любопытством наблюдал, как дед Игнат принялся делать какие-то замысловатые пассы руками, пытаясь подчинить себе тварей. Ну куда там! Тварей было очень много — уж я постарался, набивая эту червоточину до отказа. Викентьев и вовсе стоял на дрожащих ногах, и смешно было его видеть таким жалким. Он и там, в кабинете у Лисина не очень-то впечатлил меня, показался мне несдержанным, трусливым. А сейчас и вовсе выглядел как обоссавшийся мальчишка в мокрых штанишках.