— Костя! — взревел один из гвардейцев. Я его сразу узнал — это был мой старый знакомый Михаил. — Костя, меня тут как салагу мордой в пол упёрли! Что за дела? Это что такое получается? Нас едва не взорвали, тут вообще какая-то жесть происходит! Куда нас Злобин отправил — подыхать, что ли? Что здесь за беспорядок творится?
— Рот закрой, — спокойно заявил я, но таким тоном, что Михаил тут же осёкся. — Радуйся, что вас вывели из бараков, иначе бы сейчас кишки собирали. Теперь быстро поднимаетесь, вооружаетесь, идёте на подмогу наёмникам.
Михаил стал подниматься, злобно зыркнув в сторону ухмыляющегося Медведева.
— И без лишних эксцессов и сюрпризов — сами виноваты, что нарвались. Нормально бы встретили людей, не было бы такой проблемы, — продолжил я. — А вообще стыдно должно быть, что вас, гвардейцев графа, обезоружили и обезвредили какие-то там наёмники. Придётся заняться вашей боевой подготовкой лично, — посулил я.
— Да ты чего⁈ — зарычал Михаил. — Нас взяли безоружными! И ты всерьёз сейчас мне об этом говоришь?
— Это позор, — твёрдо заявил я. — Гвардеец спать должен в обнимку с винтовкой. Когда это всё закончится, лично доложу обо всём Злобину, чтобы он знал, кого он мне послал. Это не помощь, это вредительство какое-то, — холодно произнёс я.
Михаил, который поднялся с земли, сплюнул.
— Ладно, разберёмся. Не кипишуй, — произнёс он, явно стараясь сгладить конфликт. — Гвардия, подъём! Хорош прохлаждаться!
Гвардейцы, недовольно бурча, принялись подниматься на ноги. Они отряхивались и поглядывали недобро на Михаила, на Медведева и на десяток наёмников, что держали их под прицелами до этого. Настроение у всех было паршивое — никому не нравилось оказаться в роли пленных.
Я повернулся к Медведеву, который стоял рядом с каменным лицом.
— Была необходимость в таких воспитательных мерах? — спросил я его.
— Поверьте, ваше благородие, была, — ответил он. — Слишком уж борзые эти гвардейцы Злобина. За языками не следят, ведут себя как голытьба деревенская. Надо было научить их уму-разуму. И вы верно говорите — хорошая подготовка не помешает. Я этим лично займусь.
— А мы вам не подчиняемся, а графу Злобину! — заявил было Михаил.
Медведев одарил его таким взглядом, что у Михаила тут же язык свело.
— А это не важно. Раз вы здесь, я должен понимать, что за моей спиной надёжные воины, а не шантрапа, которая позволит себя разоружить и будет валяться как дохлые кильки! — Медведев набирал обороты, голос его становился всё более грозным. — Меня бы одного хрен взяли, а вас — четыре десятка человек! — Он жестко ткнул пальцем в сторону гвардейцев. — А ну быстро за оружием и в бой!
Медведев ревел так, будто хищник, подаривший ему имя, вселился в него. Наёмники молча расходились по позициям, а гвардейцы Злобина, что до этого выпячивали грудь, думая, что барин пришёл и сейчас наведёт порядок, быстро приутихли и вслед за Медведевым побежали к оружейной. Вернее, к тому, что от неё осталось — всё-таки заминировали там всё на славу.
Я же спокойно подошёл к Медведеву.
— Уверен, что в этом была такая необходимость? Всё-таки унижать гвардию не стоит, тем более чужую.
— Этим точно будет полезно. Воин должен быть воином в первую очередь, а эти как белоручки себя ведут — только гонор один, — произнёс он твёрдо. — Несколько парней попытались оказать сопротивление, но когда основная масса начала капитулировать, и те сникли. Дух должен коллективно зарождаться, понимаете? Я с этим разберусь, такого больше не повторится. Я лично за этим прослежу, — произнёс он с железной уверенностью.
Я покивал, размышляя о том, что в его словах была своя правда. В конце концов, если эти люди должны прикрывать мне спину, лучше, чтобы они знали цену боя уже сейчас, а не в самый критический момент.
Выходит, моё спонтанное решение съездить и зачистить червоточину оказалось спасительным. Если бы мы были в поместье, вероятнее всего, потерь было бы куда больше, а так отделались лёгким испугом. Наёмники Линдермана действительно работали очень чётко и чисто — как по нотам.
Звуки взрывов и выстрелы слышались всё дальше и дальше, затихая в отдалении. Мы тем временем обошли вокруг поместья Пылаевых. Со слов Медведева, яд из дома уже вытравили, хотя зрелище внутри было не для слабонервных.
Я увидел пять тел, лежащих рядом в ряд, словно их специально выстроили.
— Это слуги, — произнёс Медведев мрачно.
— Это все слуги? — спросил я у Димы.