— Хотел бы ответить, но, увы, не помню, — честно признался я, натягивая рубаху. Ткань неприятно царапала кожу, но это были уже мелочи.
— Понимаю вас. Может есть ассоциации? — поинтересовался он деловито. Натолкнувшись на мой непонимающий взгляд, он предложил: — Может, какое-то имя первым приходит на ум?
— Зоя, — честно ответил я.
За дверью послышалось приглушенное хихиканье девушки. Похоже, наша красавица никуда не ушла, решив послушать продолжение спектакля.
— Что ж, ясно, — он снова сверился с записями. — Значит, вы не знаете, как вас зовут, — задумчиво протянул Дмитрий. — Сейчас посмотрю… Ваше имя…
Это что, он мне имя придумать решил? — ну нет, такого я допускать не намерен.
— Константин, — ответил я, первое пришедшее на ум.
— Хорошее имя, — ответил Дмитрий.
Я уверенно кивнул. Во всяком случае, это лучше, чем совсем без имени.
Тем временем, Дмитрий продолжил опрос:
— Как вы вскрыли эти путы? — в его голосе прозвучал неподдельный интерес.
— Это вас не касается, — произнес я спокойно, но непреклонно. — Только глупец будет раскрывать свои секреты незнакомцам.
— Отчего же незнакомцам? Мы уже познакомились, вы ведь знаете как меня зовут, а я знаю как зовут вас, — Ехидно заметил он.
— Этого недостаточно, — вежливо, но непреклонно ответил я.
— Ну что ж, справедливо, — согласился он после короткой паузы. — Агрессию собираетесь проявлять? — поинтересовался Дмитрий с искренним любопытством.
Я окинул его оценивающим взглядом, активировав истинное зрение и едва сдержался, чтобы не поморщиться. В глаза тут же бросился полыхнувший ярко-красным рунный защитный контур. Насыщенность цвета означала одно — смертельная опасность! Силовые линии вокруг него переливались всеми цветами радуги не позволяя разглядеть истинный цвет ауры.
— А это поможет? — спросил я с деланным равнодушием.
— Не думаю, — с усмешкой ответил Дмитрий.
— Вот и ответ на ваш вопрос, — ответил я, застёгивая под горлом последнюю пуговицу.
Под цепким взглядом Дмитрия, я неторопливо прошелся по камере, разминая ноги в новых сапогах. Движения все еще были не такими естественными, как хотелось бы, но уже гораздо лучше, чем полчаса назад.
— Вы не могли бы мне объяснить, — начал я, тщательно подбирая слова, — что я здесь делаю и почему был прикручен к этой койке?
— Считайте это больничной койкой, а себя пациентом, — хмыкнул он. — И, кстати, поздравляю вас!
— С чем же это? — осторожно спросил я.
Дмитрий неожиданно по-доброму рассмеялся. Гвардейцы за его спиной принялись улыбаться.
— Вы спасены от страшнейшей болезни человечества! — выдержав паузу ответил он.
— От какой же? — я даже остановился, внимательно глядя на него, всерьёз ожидая ответа. Стоит отдать должное, интригу он подвесил знатную.
— От смерти, — он широко улыбался, но глаза остались холодными. — И, к слову, жизнь вам подарил граф Роман Михайлович Злобин.
«Как интересно», — подумал я, анализируя его слова. — «Значит, я был мертв? Или почти мертв? И меня якобы спас этот таинственный граф, о котором я слышу уже второй раз за утро. А теперь мне намекают на некий долг, а я в долгу быть не люблю. Пока что вижу лишь манипуляции — сначала „спасение“, потом требование благодарности».
Ну посмотрим к чему это приведёт.
— Весьма… великодушно со стороны графа, — произнес я с легкой иронией. — Надеюсь, у него найдется время лично принять благодарность от спасенного? Мне, признаться, не терпится задать ему массу вопросов.
— В свое время вам представится такая возможность. А сейчас, спешу пригласить вас на завтрак, — произнёс он учтивым тоном и указывал рукой на выход.
Дважды приглашать меня не пришлось. Я, признаться, был рад поскорее покинуть каземат, пропахший жутью и унынием.
Охранники расступились, пропуская меня коридор. Кроме гвардейцев, там уже стояла небольшая группа — трое парней примерно двадцати лет, все в таких же серых робах как у меня. Конвой из четырех бойцов держался чуть поодаль, демонстративно положив руки на рукояти мечей.
Я призадумался, тот охранник, говорил о ещё, четырёх «гостях», где тогда еще один?
Парни тоже с интересом глядели на меня, будто надеясь, что я отвечу на их вопросы.
Зои, кстати, видно не было.
— Приветствую, господа, — произнёс я, окинув взглядом гвардейцев и своих коллег по несчастью. В том что они так же очнулись в камерах, как и я, сомнений у меня не было.
Гвардейцы приветственно кивнули.
Один из конвоируемых, взглянув на меня, пугливо вжал голову в плечи. Парень был щуплый, с растрепанными темными волосами и казался совершенно потерянным. Он испуганно озирался по сторонам, будто ожидая нападения из-за каждого угла.