Гвардейцы, которых в столовой изрядно прибавилось, внимательно наблюдали за нами, будто опасались, что мы попытаемся разбежаться в разные стороны, как тараканы. Их настороженность была почти осязаемой, взгляды постоянно сканировали помещение, а истинное зрение показывало обилие активных защитных и усиливающих контуров.
Один из них, молодой парень с едва пробивающимися усиками, слишком уж демонстративно положил руку на меч, когда здоровяк потянулся за солонкой. Дмитрий мгновенно среагировал и подойдя к гвардейцу вплотную вполголоса отчитал:
— Петров! — Дмитрий говорил тихо, но я отчётливо услышал каждое слово — его голос прозвучал как удар хлыста. — Если не можешь держать себя в руках, отправляйся на пост у ворот. Здесь не место для нервных.
Гвардеец побледнел и отдернул руку от меча, как от раскаленного железа. Остальные охранники заметно подтянулись, будто стремясь стать ещё более незаметными.
— Что с нами будет дальше? — видимо не выдержав обстановки, спросил черноволосый парень, который, казалось, жмется от каждого шороха.
Я даже выпрямился на стуле и принялся внимательно ждать ответа. Этот вопрос интересовал меня не меньше остальных.
— Что именно ты хочешь знать, Семён? — спросил Дмитрий, аккуратно промокнув губы салфеткой и устроившись на стуле поудобнее.
Нервный парень — отметил, что его зовут Семён — поежился под пристальным взглядом управляющего, но все же решился продолжить:
— Я хочу знать, для чего мы здесь? Зачем вы нас сюда привели? И что вообще происходит?
Дмитрий неторопливо обвел взглядом всех присутствующих. В его глазах читалось нечто среднее между терпеливой снисходительностью и легким раздражением.
— Думаю, как вы уже поняли, вы все умерли, — произнес он буднично, словно сообщал прогноз погоды. — И лишь по воле нашего господина вы снова живы. Получили, так сказать, второй шанс. А уж как вы этим шансом распорядитесь и будет ли у вас возможность проявить себя в новой жизни — зависит лишь от вас.
— Какой с этого толк, мы даже не помним кем были в прошлом, — хмыкнул Семён.
— Повторюсь, мы заинтересованы в том, чтобы вы поскорее вернули свою память. Роман Михайлович активно работает над этим. — Вениамин от этого заявления даже выронил вилку, уставившись на нашего пленителя с неприкрытой надеждой.
Я слушал внимательно, подмечая каждую деталь. Дмитрий говорил уверенно, явно не в первый раз произнося эту речь. Все-таки интересно, сколько таких «воскрешенных» прошло через эти стены? Но главное для чего это всё.
— Если проявите себя хорошо, у вас будет шанс войти в благородный род, а то и получить хорошую должность, подняться по карьерной лестнице, обрести власть, могущество, — продолжал Дмитрий, будто между прочим. — Конечно же, под покровительством графа Злобина. Но об этом он расскажет вам сам.
Я мысленно усмехнулся. «Под покровительством» — какой изящный эвфемизм. Впрочем, предложение действительно было интересным и будоражащим моё любопытство — для чего это всё? Настолько, что я даже выложил из рукава припрятанный нож, который, в случае чего, собирался использовать для знакомства с шеей одного из гвардейцев. Все-таки у меня уже накопилось достаточно энергии краткого сражения, а на панорамном окне не было серьезной защиты. Конечно, прыгать в окно — не самое изящное решение, но я всегда предпочитал иметь план «Б». На случай, если этот Дмитрий начнет слишком сильно меня раздражать.
Несколько служанок принялись расставлять блюда по столу. Я с интересом наблюдал за происходящим, пока тишину не нарушил резкий звук — тот самый здоровяк, вдруг вскочил со своего места и, схватив со стола обычный столовый нож, приставил его к шее одной из служанок.
— Я не по чьим правилам играть не буду! — рявкнул он. — Я ухожу отсюда!
Я мысленно поморщился. Грубо, топорно и совершенно бесполезно. Кто ж его отпустит. Дело здесь серьёзное, и если будет необходимо, его вместе со служанкой отправят на тот свет. Это надо понимать, а так — он только позорится.
— Михаил, положите нож, пожалуйста. Не пугайте прислугу, — вкрадчивым тоном произнес Дмитрий, будто подобное было в порядке вещей, а парня просили быть осторожнее с вазой.
— Да вертел я твои просьбы! Не собираюсь ни у кого идти на поводу! — Михаил явно входил в раж, распаляя себя.
— Я прошу еще раз, — в голосе Дмитрия появились стальные нотки, — не вынуждайте меня применять грубые меры.
Видя, что здоровяк не собирается подчиняться, управляющий демонстративно вздохнул, затем неспешно поднял руку и указал на возмутителя спокойствия пальцем. Михаил мгновенно обмяк и рухнул на пол, словно марионетка с обрезанными нитями.