— Ты металась в бреду целых три дня. Мы боялись тебя потерять, — сказала лапландка. — Тебе надо покушать, чтобы силы восстановились.
Старуха принесла чашку с бульоном из оленины и принялась меня поить. Через некоторое время я попробовала встать, и это мне удалось. Я даже смогла накинуть на себя шубу и выйти из чума, чтобы справить естественные надобности.
Солнце на дворе светило, но не грело. Вокруг чума простирались холодные белые снега. Мне так захотелось домой, в тепло!
Вернувшись, я сказала Виктору:
— Давай завтра полетим домой?
— Ты же ещё совсем слаба!
— Виктор, я очень хочу домой. Надеюсь, до завтра я окрепну настолько, что смогу крепко держаться на твоей спине. Я больше не могу находиться в этой белой ледяной пустыне. Хочу поскорее увидеть зелень, яркие краски и оказаться в тепле, среди родных.
— Ну что же, я тебя понимаю. Хорошо, полетим завтра, — согласился дракон.
Вечером, когда мы поужинали и сидели вокруг очага, я нашла в себе силы рассказать Виктору и лапландке о том, что произошло во дворце Снежной королевы.
— Я не смогла достучаться до сердца Кая. Он был совершенно равнодушен. Что бы я ни говорила, что бы ни делала, всё оказалось бесполезно. Не помогло даже то, что я бесстыдно обнажила грудь и показала Каю его любимую родинку. Это вызвало только осуждение.
— Ну и дурак! — высказался о Кае Виктор.
Я горько усмехнулась и продолжила рассказ:
— Только на краткий миг мне показалось, что в моем бывшем женихе проснулась какая-то эмоция. Это было чувство ненависти после того, как я ударила Кая по щеке. Я даже подумала: пусть лучше ненависть, чем полное равнодушие.
Но и эта эмоция промелькнула и исчезла. Снежная королева хорошо заморозила чувства Кая!
— Зачем тебе этот холодный Кай⁈ Когда рядом с тобой я, очень горячий мужчина, — сказал Виктор. — Я смогу тебя отогреть! Выходи за меня замуж! Со мной ты быстро забудешь про своего неверного возлюбленного.
Виктор опустился передо мной на колени и продолжил:
— Дорогая! Уважаемая маркиза Герда де Карабас! Я, герцог Виктор Арлийский, прошу вашу руку и сердце!
Я почувствовала горечь и разочарование. Почему передо мной на коленях другой мужчина, не Кай? Почему меня любит иной, а не тот, который мил моему сердцу? Почему судьба ко мне так жестока?
После того, как Кай мне отказал, первой моей реакцией стало тоже отказать. Может быть, я потом пожалею, но сейчас я могла сказать только это:
— Нет, Виктор. Нет.
Взгляд Виктора потух.
— Прости! — продолжила я. — Мне сейчас никто не нужен. Ни один, даже самый лучший мужчина. Я хочу остаться одна.
Видно было, что мои слова отозвались болью в душе Виктора. Он поднялся с колен и сел у очага с помрачневшим лицом. Но я действительно не могла ответить иначе. У меня совсем не осталось сил кого-то любить.
Лапландка поняла моё состояние и сказала:
— Уже поздно. Ложитесь спать. Вам нужно отдохнуть перед дальней дорогой.
63
Утром мы с Виктором попрощались с гостеприимной лапландкой и полетели дальше. Лапландка дала нам с собой на дорогу еду и воду, поэтому мы могли останавливаться на отдых и ночлег в безлюдных местах.
Первый день Виктор дулся на меня и почти не разговаривал, но потом мы снова начали общаться, как лучшие друзья. Только настроение у дракона было заметно подавленным.
На третий день к вечеру мы прилетели к дому моих родителей. Боже, сколько радости было с обеих сторон! Я обнаружила, что Ганс, Жоржетта и Джелли живы. А они, и особенно мои родители, радовались, что жива я.
Нас с Виктором усадили за стол и устроили настоящий пир. Посадили за стол и наших преданных слуг.
Во время пира Жоржетта рассказала, что корабль, на котором мы плыли, в шторм сел на мель, но потом капитану и морякам во время прилива удалось снять корабль с мели.
Капитан придумал привязать канат к самому толстому дереву на противоположной скале, и моряки, дружно потянув за канат, стащили корабль с отмели.
— Молодцы! — похвалила я.
Мои слуги и моряки искали меня везде: и на суше, и на море, но не нашли. Поэтому путь корабля капитан продолжил недалеко и высадил Ганса, Жоржетту и Джелли рядом с большим трактом. Оттуда они уже по суше без проблем добрались домой.
Ганс и Жоржетта принесли моим родителям горестную весть о моей пропаже. Они думали, что я утонула.
— Однако я не верила этому! — пропищала мой фамильяр Джелли. — Я чувствовала, что ты жива! Только находишься слишком далеко, там, куда не может достигнуть моя магическая связь с тобой.