Дверь распахнулась, глухо ударившись о край контура. Взбешённый принц Иошен, быстро зашёл в комнату, заставив нас немного отступить назад.
— Чем обязаны, Ваше Высочество? — поинтересовался Граер.
— Это правда?! — бросая молнии из глаз, спросил принц.
— Что именно?
— Конечно, правда! — лицо наследника исказила гримаса. — Иначе бы, сколько себе не позволял. Ты ведь прекрасно знал, что папочка и слова не скажет любимому сынку, верно, ублюдок?
— Иошен, я тебя не оскорблял.
— На правду не обижаются, — усмехнувшись, ответил он.
— Как же, как же… Что же ты тогда того мужика с площади повесил? Он говорил о тебе только правду.
— Ты! — подавшись вперёд, принц, сжал кулаки. — Запомни, я теперь с тебя глаз не спущу!
— Я с тебя их уже лет десять не спускаю, — зловеще, но немного наигранно, ответил Граер. — А теперь, если ты не против, попрошу оставить нас. Взглядом ты испепелять не умеешь, как придумаешь что-нибудь действенней — милости прошу.
— Я приду, обязательно, — глядя исключительно на меня прошипел принц.
— Не стоит впутывать сюда третьих лиц. За любой вред, причинённый ей, или иным близким мне людям я буду мстить. Хорошо подумай над этим, — сказал он голосом, от которого у меня появились мурашки.
Усмехнувшись, принц резко развернулся и вышел, махнув рукой стоящей отчасти в комнате, отчасти за её пределами свите. Мы вышли следом и застали Диирамона, который облокотившись на стену, зажимал рукой нос.
— Прошу прошенья, — невнятно ответил он. — Я не смог его задержать.
— Ничего страшного. В этом не было такой уж необходимости! — невзначай бросил Граер.
— А раньше сказать не мог?! — с яростью посмотрев вслед удаляющейся свите, произнёс он.
— Откуда мне было знать, что принц среагирует так… быстро, — протягивая платок Диирамону, пожал плечами Граер. — Пойдём.
Оборотень, прижимая платок к лицу сел было на кресло, но сморщившись от боли и отрывисто закашляв, поднялся, тяжело облокотившись на стену напротив меня. Я забралась на кровать с ногами, Граер тяжело опустился рядом.
— Я бы помог, — с сожалением сказал Граер, — но целительство не мой конёк. Вдобавок стоит ожидать удара от Иошена. Сейчас он рвёт и мечет, так что может учудить что угодно… Ты бы к целителям сходил.
— Всё в порядке, хуже бывало. Лучше расскажи, как так получилось, что ты сын короля?!
— Ну как бы тебе сказать. — с задумчиво‒ироничным видом сказал Граер. — Вроде бы взрослый мужчина, а такие вопросы задаешь.
— Я серьёзно.
— Ну как это обычно бывает. Королю в долгой поездке понравилась женщина. Через девять месяцев мама родила. Позже, он снова проезжал мимо и решил заехать, а там сюрприз.
— И он тебя сразу признал?
Граер в ответ лишь хмыкнул.
— Ну да, в детстве ты был очень на него похож. Да и сейчас если присмотреться…
Надсадный кашель вынудил его прекратить. Только сейчас я заметили, что платок окрасился в красный.
— Диирамон, давай перенесу к целителям! От кровотечения и помирают.
— От жизни тоже помирают, — усмехнулся телохранитель, ту же схватившись рукой за бок.
Переход размытым пятном появился в шаге от парня.
— Потом свяжемся. — сказал Граер, выжидающе глядя на друга.
Оборотень с трудом оторвался от стены и покачиваясь, маленькими шагами, двинулся к переходу.
— Может его проводить? — спросила я, когда раненый растворился в пространстве, но переход всё ещё оставался открытым.
— Амон излишне гордый, как и все оборотни с хрустальных гор. Удивлён, что он согласился воспользоваться порталом. Видать сильно его…
Вздохнув, я решила вернуть разговору исходное русло.
— Грай, так почему отец признал тебя так быстро?
— Мама умерла незадолго до того, когда он решил её навестить.
— Сколько тебе было лет? — отчего-то мой голос упал.
— Семь.
Только я собралась ответить, как меня перебили холодным:
— Не нужно меня жалеть!
— Почему? — несколько опешив от такой резкой смены настроения, спросила я.
Пристальный, металлический взгляд сверлил меня не долго. Спустя пару мгновений он резко отвернулся и едва слышно сказал:
— Прости, не стоило на тебе срываться.
Придвинувшись ближе, я взяла его за руку.
— Брось, я понимаю. Ты не обязан отчитываться.
— Однажды я тебе всё расскажу, — коснувшись губами моего лба прошептал он. — Но не сейчас. Какие планы на ночь? — будто промурлыкал он.