Стол затихает в ожидании, я поднимаю глаза на неё и, неизбежно, на Зендера рядом с ней. Интересно, какая история ей бы пришлась по вкусу? О том, как из фрейлины Бел сделали меху, пока она ещё была жива, и отправили обратно к нам в качестве шпиона и убийцы? Или о том, как пытали Кона, чтобы он подписал договор?
Я ловлю взгляд Дарии, сидящей чуть дальше. Я бы сказала, что она выглядит такой же недовольной, как я себя чувствую, но не могу утверждать наверняка. Честно говоря, это её обычный вид.
— У каждого здесь есть военные истории, — вмешивается Кон, пока я не успела сказать что-нибудь ужасное. — Может, лучше поговорим о чём-нибудь другом? Мы недавно перевели одну старинную легенду, высеченную иероглифами на стенах древнего подземного города, прямо под нами, тысячи лет назад…
Я едва сдерживаю выдох — смесь облегчения и смирения. Я знаю, что будет дальше, даже если ни один из гостей ещё этого не понял. По крайней мере, я могу молча сидеть дальше.
— Ой-ой! Ты готова проторчать здесь ещё четыре часа? — шепчет мне Том. Я смотрю на него, он отвечает улыбкой. На его счастье, его услышала только я, а не его муж.
Рассказы Кона обычно не понять без графиков и пояснительных слайдов. Его не назвать прирождённым рассказчиком. Я наливаю себе ещё воды и вновь задаюсь вопросом, зачем я отказалась от вина.
— Это легенда о богине, или о существе с огромной силой — слово не имеет точного перевода, — которая появилась в Антеесе во время грозы. Она поселилась под землёй, среди камней и кристаллов, погрузившись в их энергетические потоки, как в морскую пучину. Интересное сравнение, правда? Кристаллы, как море? Нам удалось выяснить, что антейские кристаллы содержат энергию, гораздо более мощную, чем любые другие, точно так же, как вода является проводником…
Бел улыбается, слегка подталкивая его локтем.
— Так что там с богиней?
— Ах да, Копария. Примерно так звучало её имя, насколько мне удалось выяснить из общения с Рондетом. Эти легенды намного старше них. Она была их богиней на протяжении нескольких тысяч лет. Её прикосновение могло навеять сладчайшие из снов — чудесный эпитет — и всякий, кто знал её, не мог не обожать её. Она могла открыть любую тайну или исполнить самые заветные желания своих подданных. Наверное, мне стоит устроить вам прогулку в подземный город, чтобы показать эти записи, как думаете?
Наступает тишина, и Велентин Тил заполняет её с почти незаметной задержкой. Но я чувствую, что его энтузиазм поддельный.
— Это будет огромной честью для нас, ваше величество!
— Я переговорю с главным археологом, профессором Дейном Фуксилем. Вы его знаете? Помнится, он часто проводил лекции на Куоре.
Тил мягко смеётся.
— Я не поклонник лекций, ваше величество. Разве что, если лектор захватывает моё внимание, — он подмигивает Кону. Серьёзно, он подмигивает ему. Он что… флиртует с антеймом?
Скорее, пытается. Но Кон ничего не замечает.
— О, вам стоит услышать, как он рассказывает. Он удивительный. Так на чём я остановился?
— Копариус, — подсказывает Джондар, будто это его прямая обязанность. — Каменное сердце.
Том беззвучно артикулирует ему слово «подлиза». Как Джондар умудряется сохранить лицо, для меня загадка.
— Да, точно, Каменное сердце. Так вот, потом случилось восстание… Или коренные антейцы просто оставили верования в прошлом и начали развивать науку и технологии. И Копариус стала просто словом. Оно всё ещё есть в их языке. Смотрите…
Кон использует столовый нож, чтобы соусом нарисовать на своей тарелке символ и поднимает его вверх.
С этим символом что-то не так. Не могу объяснить почему, но у меня от него зубы сводит.
— Что это значит? — спрашивает Кейда, восторженно глядя на тарелку Кона. — Как это слово используется теперь?
— Оно означает «бессердечный», — поясняет Кон. — Незавидный конец для богини, согласитесь?
Копариус. Повелительница снов с каменным сердцем. Я не слышала этой истории прежде. Не самая приятная сказочка на ночь.
***
После ужина начинает играть музыка, тихий и мелодичный струнный квартет. Я выхожу на террасу. И ничуть не удивляюсь, когда за мной появляется Зендер. Он не может просто взять и оставить меня в покое. Я успеваю спуститься по лестнице на террасу этажом ниже, перед тем как он догоняет меня, не давая ускользнуть.
— Привет, Петра, — мягко произносит он.
Я, если честно, не хочу разговаривать с ним. Но не могу отрицать, что скучала. Всё же прошло немало времени.