— Авелиса, прекращай уже грезить об отказе от хранительства. Ты теперь от него никогда не избавишься.
Я картинно взвыла, напугав тем самым лошадь, и та, не смотря на свой хиленький вид, стрелой помчалась вперёд.
— О, мы ускоряемся! — радостно крикнула Элька и поскакала за мной.
Сил у лошадки, впрочем, надолго не хватило, и спустя пару километров она сдулась.
— Я только во вкус вошла! — обиженно выдохнула кентаврида.
Деметр, не спеша подъехал к нам, решив не утруждать лошадей быстрым бегом. Позади, привязанная к пегой, плелась рыжая, засыпая на ходу.
— Не, на таких коняшках мы далеко не уедем. Давайте так, — начала кентаврида. — Сейчас возвращаемся на берег, Иса седлает пару аскаранков, и мы едем на них! Спорю, так эффектно, хранитель ещё не появлялся!
— Ты сейчас серьёзно? — не понимая шутит кентаврида или говорит серьёзно, спросила я.
— Шучу, хотя… Деметр, на аскаранках же вроде ездили?
— Вроде. Это очень хлопотно и опасно. Обучались они с рождения, и ездить на них мог только очень сильный маг, у которого в случае чего хватит сил на то, чтобы не задохнуться под водой и в случае чего самостоятельно выбраться из океана.
— Эх, жалко... Но представьте, как бы это выглядело! — мечтательно протянула Элька.
— Да, Эллионора, как бы ты выглядела на аскаранке… Так эффектно кентавры ещё не передвигались, — хмыкнул демон, не скрывая потешась.
Элька, видимо представив эту картинно, рассмеялась, как и я. И опять моя кобыла чего-то напугалась и решила сбежать от неведомой опасности.
— Слушай, если она будет так на каждый звук реагировать, — пытаясь отдышаться, сказала кентаврида. — Я её съем! — и сколько нам теперь этого демона ждать? — Устало выдохнула Элька, оперевшись руками на дерево. На этот раз сил лошади хватило на большее, и Деметр казался едва различимой фигурой на горизонте.
— Зато отдохнём, — спешившись, я привязала лошадь к дереву и села на прогретый солнцем камень, подставляя лицо ветру.
— Какая же здесь жара! — обмахивая себя веткой, вздохнула кентаврида.
— А у вас зима сильно холодная?
— Ну у нас планета не маленькая, смотря где. В Зуллирии климат мягкий. Только на островах к северу зимы суровые. Но всё равно, в холода лучше где-нибудь отсидеться. Ис, а что у тебя с Его Величеством то было? Меня прямо любопытство съедает!
— Да лапши мне на уши навешал этот Граер, а я так легко поверила… Отец приказал ему узнать кто я такая любыми способами. Он, оказывается, не первый раз так необходимую информацию добывает, — горько усмехнувшись, ответила я.
— Вот он… Слов приличных нет на него! Что б с ним когда-нибудь так же поступили! Не зря он в плен попал!
— Эль, никто не заслуживает такого.
— Он тебе всё ещё нравится?
— Не знаю, — честно ответила я. — С одной стороны Граер поступил очень подло, но позже... Нет, он ничего не отрицал и не оправдывался, но осталось чувство недосказанности.
— Правильно говорит моя бабушка! Все проблемы из-за мужиков!
— Надо познакомиться с твоей бабушкой, она мне уже нравится! — рассмеявшись, сказала я.
— Не отвяжешься потом. Она такая болтушка, даже во сне рот не закрывает! Не смотри на меня так, я серьёзно! Она во сне постоянно разговаривает.
— С Аскольдом, судя по всему, вы так и не поладили?
— Нет. Он перестал меня доставать, я тоже его не трогаю. Мы будто чужие стали… Даже не верится что в детстве были не разлей вода. Помню, как мы с ним познакомились, — кентаврида не смогла сдержать весёлой улыбки. — Дело было так, — прищурив глаза, Элька погрузилась в воспоминания.
***
— Вот зачем ты всё родителям рассказал? — обрывая лепестки на ромашке, спросил огненно‒рыжий кентаврёнок. — Я уже пятый год одна никуда не выхожу!
—Ты бы меня не послушалась, — кидая корм рыбкам в фонтане, ответил гнедой кентавр постарше. — И рассказал я только матери.
— Как же тогда отец узнал?
— Я его не заметил… думал мать одна.
— Невнимательный ты наш... И почему, Гектор, ты раньше об этом молчал? — Эллин потянулась, но наступив одной из ног на длинную накидку пошатнулась, лишь чудом не упав, расставив ножки, на манер паука. — Как же в этом неудобно! — простонала она.
— Привыкай, — её брат приподнял заднюю ногу, вокруг которой крепилась одна из завязок. — Ты уже не ребёнок, и нечего голышом разгуливать!
— А я не комплексую!
Гнедой кентавр засмеялся.
— Да я как бы тоже. Но понимаешь, ребёнок, с тех пор как нас признали разумным видом – это данность. Тебе придётся носить одежду, хочешь ты того или нет.
— Да знаю я! И прекрати называть меня ребёнком!