– Плевать на Джесси. Она не узнает, если ты ей не расскажешь, – Николь затушила сигарету о прикроватный столик, подошла к окну и выбросила окурок на улицу. Свежий морозный воздух начал проникать в комнату, и через несколько минут Лили, наконец, смогла свободно дышать.
Николь вернулась на кровать. Вовремя: ее телефон зазвонил. Она взглянула на экран и сбросила вызов, с остервенением швырнув телефон на подушку. Через несколько секунд снова раздался звонок, но на этот раз у Лили.
– Твоя мама, – она протянула телефон Николь. – Поговори с ней! Не успокоится.
Николь повалилась на кровать и с головой накрылась одеялом так, что из-под него торчала лишь копна кудрявых рыжих волос.
– Скажи, что я уже сплю, – она на секунду высунулась наружу и демонстративно зевнула. – У меня ведь режи-и-им! Она должна знать.
Лили вздохнула, но трубку взяла.
– Здравствуйте, миссис Уилсон. Николь уже спит. Нет, ничего не случилось… – она терпеливо отвечала на вопросы, всякий раз кивая, будто миссис Уилсон могла ее видеть. – Да, я знаю, что мы впервые поехали одни в другой город. Но у нас правда все отлично! Гостиница недалеко от катка. Тренер живет в соседнем номере. Прогон прошел хорошо, Николь чисто откатала все элементы.
Лили врала, не краснея.
На сегодняшней тренировке Николь в очередной раз упала с тройного акселя, который никак не желал ей покоряться. Джессика, тренер, настаивала на замене двойным, но Николь и слышать об этом не хотела: чем меньше оборотов, тем меньше баллов и шансов взять золото. “Чемпион обязан прыгать триксель”, - повторяла Николь после каждого проката с падением. Если бы проводили чемпионат по упрямству, вершина пьедестала была бы ей обеспечена.
Наконец, миссис Уилсон убедилась, что ее девятнадцатилетняя дочь вполне может прожить пару дней вдали от дома, и положила трубку.
Николь тут же откинула одеяло и села на кровати. Она потянулась к нетронутой бутылке пива, но Лили звонко шлепнула ее по руке.
– Ай! Ты сдурела?! – Николь обиженно потерла руку, искоса глядя на подругу.
– Мне перезвонить твоей маме? – Лили забрала бутылку. На секунду Николь напряглась, но затем вновь приняла равнодушный вид.
– Валяй, что она мне сделает? – она полезла в рюкзак, но затем разочарованно отшвырнула его: все интересное закончилось. – Отдай!
Лили посмотрела на Николь. В ее больших карих глазах горел озорной огонек, а щеки пылали румянцем. Она выглядела счастливой, но Лили понимала, что это лишь маска.
– Пожалуйста, перестань. Ты уже достаточно пьяна! – она оттолкнула ее.
– А ты – нет! Тоже мне, лучшая подруга! Я лишь хотела расслабиться напоследок… и отпраздновать твою победу! Ведь так поступают друзья? Что случится от одной бутылки пива? – Николь надулась и сложила руки на груди. Дерзость в ее голосе сменилась нескрываемой обидой. – Не важно, какой я приду завтра. Важно, что первой мне уже не стать, хоть за тебя порадуюсь. Жаль, что моя лучшая подруга совсем не разделяет моих стремлений и думает только о себе…
Николь резко замолчала и отвернулась.
Лили несколько минут разглядывала ее спину. Тишина начинала угнетать. Возможно, в словах Николь была доля правды. Ей требовалась поддержка, которую могла оказать только Лили.
– Черт с тобой! Только отстань! – она взяла бутылку, сделала глоток и зажмурилась.
Дешевое пиво было отвратительно горьким. Так и должно быть, или с Лили что-то не так? Она всего пару раз пробовала алкоголь: из-за постоянных тренировок он был под запретом, да и законы страны еще пару лет не позволяли его покупать. Знакомые фигуристы с легкостью игнорировали запрет, но Лили предпочитала не рисковать. Сейчас же она чувствовала вину перед Николь, и ей очень не хотелось ссориться накануне соревнования.
Лили с трудом заставила себя выпить половину. Брезгливо поморщилась и зажмурилась.
– Довольна?
Николь кивнула и забрала у нее бутылку. Спокойно допила остатки, словно вместо пива была вода.
– Как видишь, Лил, ничего не случилось.
– Не называй меня так. Бесит. Я не сильно ниже тебя, – Лили швырнула в нее подушку. Николь не успела увернуться и рассмеялась, повалившись на кровать.