— Мне пришел сигнал с датчиков Тао, что уровень его мозговой активности повысился. Он пришел в себя?
— Да-Да! Вот, смотрите.
Писатель разворачивает голограмму к хмурому Тао, который несколько раз проморгав, сумел удержать открытыми закрывающиеся глаза и теперь скользил взглядом вокруг. Картинка перед его глазами все еще плывет, как и голоса все еще неразборчивы. Быстро подмечая его состояние, Чанёль ненадолго отвлекается на что-то вне поля видимости камеры, судя по всему делая у себя какие-то отметки, а после произносит:
— Я приеду в течение часа. Постарайтесь не нагружать его вниманием и информацией. Сейчас его восприятие, скорее всего, сбито и он даже не поймет, что происходит вокруг. Какое-то время ему потребуется на акклиматизацию, поэтому постарайтесь не слишком мельтешить перед ним и поменьше разговаривайте. До встречи.
Кенсу и Чонин переглядываются. До усаживается обратно на стул, а Чонин передвигает кресло ближе к кровати. Сев по бокам от постели больного, они неотрывно наблюдают за ним.
Тао между тем то открывает, то закрывает глаза. Хмурится и, кажется, даже не воспринимает то, что он в помещении не один.
Сердце Кима болезненно сжимается, Тао выглядит мрачным и угрюмым, совсем непохожим на того солнечного парня, каким он был до случившегося.
— Вы меня ждали или просто не закрыли двери?
Чанёль входит в комнату размашистым шагом.
— Наверное, я забыл закрыть, — Кенсу оглядывается на него, — Я ненадолго приехал, а тут…
— Понятно.
Пак приближается к кровати. До поднимается со своего места, отходя в сторону, чтобы не мешать.
Врач снимает свой джинсовый пиджак, закидывая его на стул, оставаясь в светлой рубашке и серых брюках. Склонившись к Тао, он вытаскивает из нагрудного кармана похожий на ручку прибор с несколькими разноцветными колесиками на одном конце и, передвигая поочередно одно за другим, берется за осмотр.
Он подносит прибор то к сгибу локтя, беря пробу крови, то включает фонарик, проверяя реакцию зрачка, то легкими разрядами тока диагностирует чувствительность нервной системы. Результаты обследования он просматривает на экране находящегося на руке широкого браслета с крупным экраном.
Чонин еще при первой встрече думал о том, насколько удивителен этот прибор, потому что по одному только его экрану Пак способен не только продиагностировать состояние больного, но и на расстоянии контролировать с десяток своих пациентов. Всякий раз при изменениях в каких-либо показаниях у них, сбоку мерцал голубой огонек, и он мог открыть базу данных пациента, быстро найти нужного и выяснить, какие именно показатели были изменены. Хотя для такого наблюдения у пациентов и должны были быть приборные-браслеты, передававшие информацию на прибор врача.
Тао на все процедуры кривится, отворачивается, сердито фыркает, пока, в конце концов, не выдает громкое, недовольно-весомое:
— Хватит!
Чанёль усмехается.
— Похоже, все даже лучше, чем я предполагал. Тогда поступим по-другому.
Пак вынимает из кармана трехсантиметровую капсулу с выдвижной иглой и быстро ставит ее в вену юноши, который вскрикивает и пытается вырвать руку, но врач крепко держит ее в своей ладони.
— Ничего, Тао. Больно, зато хорошо ускоряет восстановительные процессы.
Чанёль сдвигает изображение на своем чудо-браслете, открывая часы с кучей добавок от секундомера и компаса, до барометра. Отсчитывая прошедшее время, он периодически наблюдает за реакцией на препарат Тао.
Юноша плотно зажмуривает глаза, кривясь, тяжело дышит и сжимает губы.
По истечении пяти минут, Пак щелкает пальцами перед лицом парня, вынуждая его открыть глаза и сфокусировать на них взгляд. Убедившись, что он смотрит на них, Чанёль показывает пальцами V.
— Сколько пальцев видишь?
Тао несколько секунд размышляет, после хрипло выдыхая.
— Два.
— Отлично. Твоё имя?
Парень хмурится, неуверенно произнося:
— Тао?
— Твой возраст?
— Кажется девятнадцать?
Чанёль хочет еще что-то спросить, но Тао опережает его, поднимая руку и касаясь лба.
— Простите. У меня очень болит голова и… всё тело. Но… кто вы?
Пак задумчиво сдвигает к переносице брови.
— Я Пак Чанёль. Твой лечащий врач, а этих людей ты помнишь?
Врач указывает сначала на притихшего Чонина, а после на Кенсу, отошедшего к Киму.
Тао несколько раз переводит взгляд с одного мужчины на другого, и вновь оборачивается к Чанёлю.
— Нет. Не помню, — парень прижимает ладонь ко лбу, — Ничего не помню. Только о себе, немного.
Пак тяжело вздыхает.
— Хорошо, Тао. Не переживай. Мы обо всем понемногу расскажем, но прежде тебе нужно немного поспать и отдохнуть.
— Ладно.
— Я ввиду тебе снотворное и обезболивающее. Расслабься.
Тао кивает. Пак вынул из кармана еще одну шприц-капсулу, сделав парню укол. Дождавшись, когда тело юноши расслабится и погрузиться в сон, врач обернулся к мужчинам.
— Я не откажусь от чашки чая, а заодно мы обсудим, что вам следует ему сказать, когда он очнется. До его пробуждения я задержаться не смогу. Плюс у меня будет к вам ряд рекомендаций для его восстановления.
Уже сидя за столом на кухне, Чанёль, сделав пару глотков и задумчиво покрутив чашку в руках, поднял на Кенсу и Чонина взгляд, произнося:
— К сожалению, учитывая нестабильность состояния Тао на данный момент, вам придется рассказать ему немного измененную историю его прошлого. Ни какой информации о машинах, и главное, ни слова о Крисе и том, что между ними было.
*
Всё что знает Тао, это свое имя и то, что ему 19. Хотя его исправляют и говорят, что ему исполнилось уже 20 и сейчас середина мая 2135-го. Тао это ничего не дает. Он не помнит. Ничего.
Смуглый парень рассказывает ему, что он его друг. Писатель Ким Чонин, работающий под псевдонимом Кай. Ему 28, и Тао живет с ним последние пять лет, помогая по дому.
Второй парень, который часто наведывается к ним в гости — До Кенсу. Он независимый журналист и редактор, по совместительству менеджер Чонина. Ему 29.
Они часто шутливо спорят и напоминают Тао женатую парочку, живущую бок о бок уже много лет. Парень сам не знает почему, но они вызывают у него исключительно подобную ассоциацию, хотя он даже сам не уверен, как должна выглядеть женатая парочка.
Каждый день, порой даже несколько раз, к нему заезжает доктор Пак Чанёль. Ему 31. Он немного пугает Тао, будучи чаще всего серьезным и изредка улыбающимся жутким оскалом, при этом всегда невпопад. Пак объясняет Тао, что он попал в автомобильную аварию и получил серьезное повреждение головного и спинного мозга из-за чего и потерял память, но со временем он придет в норму. Во всяком случае, должен.
Иногда вся троица переглядывается между собой во время очередного рассказа о его прошлом и, наверное, это должно выглядеть подозрительно, но Тао не думает об этом. Ему хватает того, что есть. Он старается собрать те крупицы мыслей и чувств, что у него есть, чтобы хоть как-то разобраться в своей жизни, но это получается плохо.
Парень оказывается не способен есть самостоятельно, руки не держат столовых приборов. Пак предлагает робота сиделку, но Чонин сердито возмущается, говоря, что никакой техники! Он сам будет присматривать за парнем и кормить его с ложечки. Тао хмурится и мрачнеет, ему не комфортно из-за этого и он чувствует себя виноватым. Все происходящее кажется до невозможности неправильным.
Первая попытка встать на ноги, Тао предпринимает ее самостоятельно, заканчивается падением на пол и ворвавшимся в комнату на шум Кимом, охая бегающим вокруг юноши. Желая скрыться от этой опеки и внимания, парень, когда его с кряхтением возвращают в кровать, отворачивается в другую сторону, накрываясь с головой одеялом.