Иногда Михаил даже задумывался, глядя на арочные потолки станций, беленые и с массивными арками опорных колонн, что под Петербургом метрополитен растянулся как еще один подземный город, принимая в себя ту часть жителей, которым не оставалось места наверху. Вспоминались сразу и многочисленные городские легенды о затерянных тоннелях, государственных бункерах подземного залегания, старых речках, нашедших себе место глубоко под новыми кварталами, всевозможных призраках и прочем, на что способна людская фантазия.
Нужный маршрут запоминается до автоматизма спустя десяток поездок, и уже не обращаешь внимания на указатели и таблички. Самым сложным в таких случаях оставалось встроиться в поток, выносивший к нужной стороне платформы. В самый час пик в метро можно встретить кого угодно – от любителей спортивной формы и длинноносых туфлей до фанатов японских мультиков с таким яркими прическами и вычурными нарядами, что вполне можно начинать волноваться за их психическое здоровье.
В вагон народа набилось столько, что можно было и не держаться за поручни. Пока катились до нужной остановки через темные тоннели, Михаил успел даже задуматься о предстоящем разговоре. Студенту найти работу не настолько уж и проблематично, если действительно возникает такая необходимость. Гораздо сложнее найти место именно по специальности, а не временную должность в очередной забегаловке быстрого питания. Там и работать приходится на износ, и знания из университета применить не получается.
Михаилу повезло получить стажировку журналиста в местном издательстве, выпускавшей пару журналов небольшого тиража, и работу можно было бы назвать вполне удачной, даже практически подходящей к его специальности, если бы не совершенно неадекватное начальство. Главный редактор, начинавший раньше времени впадать в маразм, явно горел желанием выгнать всех, кто плохо работал. А таковыми являлись, по его мнению, все, кроме него самого. Поэтому каждый вызов на ковер грозил испорченными нервами и желанием сломать кому-нибудь лицо. Однако достаточно мирного Мишу такая возможность не прельщала.
Он с трудом достал из кармана наушники, и, кое-как распутав провод, уже предвкушал наслаждение любимой композицией, однако через минуту выдернул гарнитуру и злобно зашипел, выкручивая один из наушников, не желавший работать. Изделие китайских инженеров наотрез отказывалось запускаться сегодня. И ведь дел всего-то перепаять проводок, да вот паять умел Миша только в компьютерных играх.
Плюнув на все, парень раздраженно выскочил на своей остановке. Вечер стремительно портился. Миша устремился вслед за толпой сначала на станцию, а потом и дальше, на серые гранитные улицы Петербурга под тяжелыми свинцовыми тучами. Архитектура в этой части города из того разряда, что фотографируют толпы азиатов, однако Михаил не обращал на нее никакого внимания, привыкнув к вычурной роскоши слишком сильно, чтобы воспринимать как нечто удивительное. А вот авария, где какая-то пучеглазая блондинка на иномарке влетела в фонарный столб, буквально располовинив капот, сразу привлекла внимание. Сфотографировав на ходу владелицу этой теперь уже кучи металла, Михаил только покачал головой, и свернул на грязную улицу к зданию издательства.
- О, привет, - усатый вахтер на входе даже не оторвался от газеты, просто бросил быстрый взгляд над страницами, когда Михаил показал пропуск. – Что-то ты редко стал появляться. Работы меньше?
- Учебы больше, - ответил парень на ходу.
- Ну, бывай…
Михаил только кивнул. В офисе он вообще не любил сидеть - от фразы «офисный планктон» веяло таким противным и мерзким запашком, что его начинало мутить от одного только упоминания, а после часа в четырех стенах хотелось и воовсе встать под горячий душ. Появляться в издательстве только по поводу отдельных вопросов, унося всю работу к себе на дом, казалось лучшим из всех возможных решений. Жаль только, что далеко не все разделяли его взгляды.