Соседи Лейна по казарме были с разных границ Ориона, но как-то так сложилось, что все прибыли с отдаленных от центральных миров территорий. Человечество развивалось быстро, и еще быстрее росло в численности, а постоянные военные конфликты заставляли галактические государства расширять экспансию, уходя все дальше от давно проложенных звездных путей, закладывая новые колонии и терраформируя планеты, выкачивая из них все больше ресурсов для нужд фронта.
Один из его сослуживцев, рослый парень с необычайно бледной кожей и белыми волосами, и вовсе оказался родом с астероидов одной из звездных систем на самой окраине Ориона. Искусственная шахтерская колония, выстроенная на нескольких крупных астероидах, где люди жили в опустевших шахтах, оставшихся от горных разработок. Местное население обречено работать в забоях и на заводах по переработке руды под контролем частной корпорации едва ли не в рабских условиях, и единственный шанс вырваться оттуда – попасть в число новобранцев, отобранных для службы в войсках Ориона или в вооруженных силах корпорации. Илон потому и подал заявление, но превращаться в пушечное мясо на полях сражений он не хотел, выбрав более сложный вариант и сумев сдать все тесты для прохождения в кадеты.
Другой был из колонии на недавно терраформированной планете, выходец из рода осевших там беженцев, спасавшихся от войны. Рассказывать о тех событиях не торопился, заметив только, что сам плохо помнил о происходящем, так как был совсем ребенком. Впрочем, представить ужасы войны было не так уж сложно - воображение само рисовало картины, как забитые испуганными жителями корабли, грузовые и пассажирские, уходят в космос с планеты, охваченной огнем, и как люди бегут незнамо куда, без еды и припасов, в отчаянной надежде найти себе другой приют вместо сожженного дома.
Лайн точно знал, что не хотел бы оказаться на их месте, но не мог осознать, какие же чувства должны охватывать людей в такие минуты.
А так Орик был крепким, пышущим здоровьем парнем с развитой мускулатурой, словно только прилетевший с аграрного мира. Коротко стриженный и с серьгой в ухе, он пытался изображать из себя бойкого и веселого парня, даже если едва стоял на ногах от усталости.
На тренировках Лайн замечал и девушек-кадетов, с упрямыми выражениями лиц, вечно строго хмурящимися и дергавшимися, когда сержант в очередной раз называл весь курс «девочками». Бронетанковые войска всех направлений, в отличие от пехотных и саперных, охотно набирали представительниц прекрасного пола. Правда, шансов у девушек все равно меньше - тесты были для всех одинаковы и в теоретической, и в практической части. Процент женщин среди курсантов совсем небольшой, а среди действующих пилотов и того меньше. Познакомиться с кем-то из сокурсниц лично Лейн не успел, так как они жили в другом отсеке. Впрочем, Таросу показалось, что сержант орет на девушек меньше, но это могло быть и его личным заблуждением.
Ареал обитания молодых кадетов на базе был предельно ограничен полученным уровнем допуска. В зону, разрешенную кодировкой из коммуникатора, входили казарменные помещения, столовая, тренировочные залы, искусственный сад уровнем ниже и комнаты отдыха, куда практически никто не спускался попросту из-за нехватки времени и сил. Одинаковые коридоры с пластиковыми панелями и лампами дневного света на потолках, короба вентиляции под потолком, из решеток которых доносился равномерный гул, раздвижные бронированные двери с противовзрывными створками и небольшие помещения с металлопластиковой мебелью – практически весь мир, который остался кадетам вместе с его немногочисленными обитателями.
Персонала на базе практически не наблюдалось, ведь большая часть систем жизнеобеспечения и функционирования были автоматизированы и не требовали вмешательства человека. Лейн успел столкнуться с, в основном, техниками и специалистами по вооружениям, занимающимися обкаткой на полигонах планеты новых секретных разработок. Кроме этого делать особо нечего, поэтому те, у кого появлялось свободное время, были не против поболтать.
Одним из первых знакомцев Тароса стал старший лейтенант Мордред из отряда пилотов, занятых тестами новых машин, поступающих сюда для проверки в экстремальных условиях. Потрепанный жизнью офицер с вечной щетиной на квадратном подбородке и металлическим протезом вместо левой руки практически каждый вечер засиживался допоздна в комнате отдыха, развалившись в кресле и закинув ноги в высоких керамитовых сапогах на журнальный столик, медленно потягивая виски из стакана и вечно о чем-то задумавшись. Лейн, немного привыкнув к безумному новому расписанию, изредка наведывался в зону отдыха, взять кофе и посидеть, глядя в пожелтевший от времени потолок. Каждый раз он натыкался на лейтенанта, безразличного к традиционному воинскому приветствию; изредка Тарос ловил заинтересованный взгляд Мордреда, но тот упрямо хранил молчание. Впервые голос офицера кадет услышал только через две недели после первой встречи.