Любование необычайной красотой юной весны прервал неистовый стук зубов Аклаиф. Эльфийка, замёрзшая «до мозга костей», судорожно выстукивала зубами различные мелодии. Заботливый Буд быстро сообразил, что делать, он накинул на жену лист подорожника, аккуратно лежавший в его сумке. Майя опасалась, что Буд и Аклаиф из прошлого встретят самих себя настоящих, вернее из будущего, и решила спрятать их неподалёку в лесу, за грудой огромных серых камней.
- Чтобы не произошло, кого бы вы, не увидели, - сказала Майя, - сидите тут! Молча, следите за происходящим. Не выдайте себя, иначе Аклаиф никогда не выздоровеет.
Гном и эльфийка уверяли Майю в том, что будут сидеть тихо-тихо, словно мыши, и с места не двинутся. Девушка, надеясь на то, что её новые друзья выполнят обещание, двинулась в противоположную сторону леса, через реку. Она понимала, что где-то за всей этой весенней трепетной красотой, скрывается невероятное зло. И не ошиблась. Едва она вошла в лес, появилось ощущение, будто ноги не слушаются, отказываются идти дальше. Чувство тревоги, появившееся вновь, терзало девушку.
- Гонимьсо, Гонимьсо здесь, - подняв, свои нежные синенькие цветочные головки, наперебой щебетали подснежники, пытаясь предупредить Майю об опасности.
- Фея, Гонимьсо ходит по лесу, он тебя ждет. Будь осторожна! – твердили деревья.
- Спасибо, вам мои дорогие! Я чувствую его присутствие, – ответила Майя.
Девушка с благодарностью провела замёрзшей рукой по цветам, затем, обняв толстый ствол одного из деревьев, притаилась в ожидании появления чудовища.
Тем временем Буд устал слушать нытьё своей жены, о том, как ей холодно; он решил по-быстрому, пока Майя ушла, сбегать в лес, чтобы насобирать сухих веток, и развести костёр.
- Я замёрзла! Мне холодно, холодно, - продолжала капризничать Аклаиф.
Шелестя под ногами прошлогодней опавшей листвой, Буд скрылся в чаще леса.
Эльфийка видела, сквозь деревья, как Буд что-то беззаботно напевая себе под нос, прогуливается по подснежниковой поляне, поэтому она, оставшись одна, продолжая нервничать, гневно прокричала:
- Буд, Буд!.. Ты же в лес за хворостом собирался, а сам гуляешь! Я уже заледенела, а тебе все равно!?
С противоположной стороны Майя тоже увидела гнома, но что-то её в нём насторожило.
- Что-то здесь не так, - подумала девушка.
Двигаясь по цветам, он оставлял следы, словно бульдозер, ровной полосой приглаживая подснежники к земле, и обильно измазывая их слизью.
- Это не Буд, это Гонимьсо!!! – осенило Майю.
Услышав, как эльфийка что-то кричит «Буду», Майя из своего укрытия различными жестами умоляла её замолчать, но та словно ничего не замечала. А движущееся по поляне существо, дойдя до огромного валуна, за которым притаилась капризная подруга, громко зазывало: « Аклаиф, Аклаиф, иди сюда, смотри, какие подснежники!» Откуда ни возьмись, из-за деревьев на зов выпорхнула Аклаиф. Её стрекозьи крылышки блестели и трепетали от поднимающегося над высокими горами весеннего солнышка. Она парила навстречу супругу.
- Так это же я! Ни чего не понимаю… это же я в прошлом, когда ещё была здорова!!! – что было сил, закричала она, после чего лишившись голоса, пыталась ещё что-то произнести, но не получалось, лишь судорожно хватала губами холодный воздух, как выброшенная на берег рыба.
Не успела Аклаиф из прошлого приблизиться к звавшему её «Буду», Майя выскочила из своего укрытия, и словно пантера набросилась на лжеБуда, оттолкнув ничего не подозревающую эльфийку в сторону. Она изо всех сил наступила чудовищу, принявшему облик гнома, на ногу, затем словно пиранья впилась зубами в его руку. Чудовище выло и металось от неожиданной и резкой боли. Девушка решила добить его, бросив ему в голову тяжёлый булыжник, валявшийся меж цветов. «Буд», сыпавший проклятьями и ревущий на весь лес, потерял контроль над собой, и начал превращаться в того, кем он являлся на самом деле – в гигантского спрута, гневно плевавшегося мерзкой фиолетовой слизью. Его единственный уцелевший глаз был кроваво-красным от ярости.