— И ты решил, что лучший способ позаботиться об этом — убить ее, — мое утверждение спокойно, настолько спокойно, что он сглатывает.
— Меня всего лишь попросили о помощи.
— Кто?
— Константин.
Мое тело напрягается, и в ушах звучит звон. Даже брови Виктора хмурятся, как будто он не может поверить в то, что слышит.
Был ли я слишком мягок и небрежен со своим братом? Как я мог игнорировать тот факт, что он мог участвовать в этой миссии?
Это имеет смысл из того, что албанец сказал о тайных встречах и о том, как его союзник хотел причинить мне как можно больше боли.
Было ли все, что он делал за последние несколько месяцев, отличной актерской игрой? Или я слепо смотрел на тот факт, что он мог бы быть лучшим манипулятором, чем я?
Он сказал правильные слова. Проявил правильные эмоции. Он стоял рядом со мной, как когда мы были детьми, и смотрел на меня как на брата.
— Доказательства? — говорю я с таким напряжением, что Макар выпрямляется.
Он показывает мне сообщения, которыми он обменялся с моим братом об этом плане, и несколько их совместных фотографий.
По логике вещей, это не должно быть достаточным доказательством, поскольку их можно подделать, но мой разум движется в прямо противоположном направлении.
Это та деталь, которую я упустил во время поиска убийцы Саши — или того, кто пытался совершить это.
С тех пор, как моя жена сказала мне, что оставила подделку, и я понял, что результатами анализа ДНК манипулировали, я знал, что преступник был близок.
Я просто не знал, насколько близко.
Я был готов подозревать своих охранников, но на самом деле никогда не подозревал Константина. Особенно с тех пор, как начал видеть проблески прежнего него после его свадьбы.
Может быть, все это тоже было фасадом.
Ему, должно быть, нравилось видеть, как я рушусь и теряю контроль в течение двух месяцев, когда я думал, что Саша мертва.
Должно быть, внутри он смеялся, предлагая свою поддержку.
— Ты сказал, что он планировал убрать меня, — я свирепо смотрю на Макара. — Каким образом?
— Я не знаю, но он думает, что ты не подходишь на роль пахана и что он должен быть тем, кто займет твое место. Вы должны поверить мне, Босс. Я бы никогда не стал помогать ему в этом. Ваш отец не хотел, чтобы он когда-либо становился главой семьи, и я согласен с этим.
— Знал ли Роман, что Константин не его сын?
Губы Макара приоткрываются, но он кивает.
— Он приложил все свои усилия, чтобы найти мужчину, с которым ему изменила Юля. Он даже подружился с ним, поскольку этот ублюдок даже не знал, что он ее муж. Когда пришло время, он устранил его.
Кусочки головоломки начинают складываться вместе.
— Возможно, он был частью Организации Бельского?
Макар снова кивает.
— Кто?
— Анатолий Иванов.
Дядя Саши. Слава богу, что это был не ее отец, иначе ситуация слишком быстро усложнилась бы.
Хотя она все еще двоюродная сестра моего ублюдочного брата.
— Как Роман узнал?
— Юлия каждое лето ездила в деревню в России. В первый раз она поехала туда через год после твоего рождения. Но потом начала делать это постоянно. Вначале мы все предполагали, что это пустяк. Но Роман узнал, что она использовала это время для встречи с определенным мужчиной. По-видимому, у них был роман, который длился годами, но они встретились только летом в каком-то безымянном русском городке, вдали от всех, кого они знали. По истечении этого времени она возвращалась в Нью-Йорк, а он возвращался к своей семье.
— Поэтому Роман решил уничтожить его и всю его семью.
— Он думал только о том, чтобы поиграть с ним, а затем убить его у нее на глазах, но затем российское правительство обратилось к нему с просьбой внедриться и устранить угрозу, которую представляла Организация Бельского, поэтому он немедленно согласился. В их последние дни Юлия могла узнать об участии Романа и, возможно, попытаться предупредить Анатолия, но, вероятно, было слишком поздно.
— Вел ли мой отец какие-либо записи об этой операции?
— Всего несколько заметок, спрятанных на страницах его любимой книги.
— Преступление и наказание, — мне было интересно, какого хрена он положил эту книгу в сейф, но теперь я получил ответ.
— Вам нужно быть осторожным, Босс. Устраните Константина, прежде чем он устранит вас.
— Я так и сделаю, — я достаю пистолет и направляю ему в лоб.
Его лицо бледнеет.
— Что... Вы обещали мою безопасность.
— Только на время твоего признания. Ты совершил ужасную, гребаную ошибку, попытавшись убить мою жену, Макар, и этот грех карается смертью.
Я стреляю ему между глаз, эхо выстрела наполняет воздух, когда он с глухим стуком падает на землю.
Ах. Черт.
Я пообещал Саше, что позволю ей решать его судьбу, но я пошел напролом и потерял контроль. Снова.
Мое лицо слишком напряжено, я удивлен, что сухожилия не лопаются.
Виктор наблюдает за происходящим, а затем сосредотачивается на мне.
— Что теперь?
— Теперь я накажу другого ублюдка, который думал, что может убить мою жену.
Никто не сможет причинить вред Саше и остаться в живых.
Даже мой гребаный брат.
* * *
Когда мы возвращаемся, я нахожу свою семью — или то, что считал своей семьей, — за ужином.
Константин смеется над чем-то, что сказала Карина, пока Саша и Кристина передают тарелки друг другу.
Это настроение было преобладающим с тех пор, как ушла Юля. Константин ни разу не навестил ее и предпочел остаться здесь со своей женой и остальными членами семьи.
Или, скорее, он хотел не спускать глаз с приза — он же моя позиция.
В тот момент, когда я вхожу в столовую в сопровождении Виктора и нескольких других моих людей, их внимание переключается на меня.
— Кирилл, — говорит Константин, все еще улыбаясь. — Ты бы слышал, какую чушь несет Кара.
— Желание иметь дюжину племянников и племянниц — это не чушь. Вы с Кристиной можете взять половину, а Кирилл и Саша — другую.
Саша смотрит на меня, румянец покрывает ее щеки, но в тот момент, когда она видит мое лицо, ее движения замирают.
Если в мире и есть кто-то, кто может понять, когда со мной что-то не так, так это именно эта женщина.
Мне не нужно ничего говорить, она уже почувствовала черную ауру, которая окружала меня с тех пор, как я услышал признание Макара.
— Тогда как насчет тебя, Кара? — Константин хмурит брови. — Ты не планируешь завести детей?
— Не-а. Я всего лишь хочу быть классной тетей, — Моя сестра пристально смотрит на меня. — Тебе лучше поторопиться и поклоняться Саше, чтобы она согласилась иметь от тебя детей.
Саша заставляет себя улыбнуться, но ее внимание немедленно возвращается ко мне, когда она одними губами спрашивает: