— Истинный… Для чего я избран? Что мне делать?!
— Все, что ты сейчас почувствовал в себе, ты потеряешь ради каждого.
Сперва он ощущал лишь боль, лишиться её — было бы неплохо, затем ярость, нежность и радость, так же, он не мог контролировать своё тело и эмоции, значит — воля тоже. Сила, любовь, спокойствие. Защита. Ненависть. Всего этого он лишится? Эльф легкомысленно посмотрел наверх.
— Не так уж много… — он опустил голову, потому что почувствовал пристальный взгляд. — Я избран, чтобы потерять?
— Да.
— Но у меня ничего нет!
— Когда будешь иметь, откажись ото всего. Что будет тебе дорого — этого ты лишишься. Откажись и останешься жить.
— Но я не хочу жить! Я хочу, чтобы жили они! Не хочу терять свою команду! И терять Карину и Фила! Что… Что мне сделать? Чего ты хочешь?!
— Откажись…
— Дорого… — внутри все высушило. Эльф осознал. — Один вопрос! Как мне спасти Янни и Лонка?!
— Откажись.
— От чего?! У меня ничего нет, кроме пыли Киры! Она нужна тебе?! — теневой срезал с себя почти пустой мешок и швырнул в пустоту. — Забирай!
— «Лучше быть похожим на вампира, чем это».
Голос как будто усмехнулся и как будто же, исчезал наверх. Сейчас он не обратил на это внимание, у него была своя проблема.
Впервые за более, чем сотню своих лет эльф Сумрак обнаружил себя в не горящих, человеческих и простых слезах. Он содрогался и катался по всему подножию горы как после мучительной схватки с самим небом. Хотел бросить вызов? Бросил. Хотел стать Эльфом? Стал. Но кому бросил? С кем он сейчас так боролся за свою жизнь, что едва не потерял её?
Когда прекратил кататься и рыдать будто дитя неразумное, ноги позволили ему подняться и встать.
Внезапно, холод прошёл по спине. Он быстро вздрогнул и оглянулся, сбросил с себя оцепенение. Позади него возвышалась огромная куча голых костей. Наваленные вперемешку, по ним ползли и никакой барьер им не мешал, странные и непонятные сущности. Артём прищурился и похолодел ещё больше. Он вспомнил слова Вэл:
— «Кира — Морф!»
Морфический эльф. Вот уж нет, никаким эльфом вообще девчонка не была. Рабом — да, несносной — да, но именно этот, морфический след так насторожил, что уши по-эльфийски дёрнулись. Сумрак вспомнил, когда все в лесу называли его ещё просто Артом или же Тёмным, это было величайшим проявлением его страха — дёргающиеся уши. И сейчас вся голова теневого вибрировала от этого страха.
Когда впереди показались бледные очертания границы, эльф уже не думал. Он увидел самый кончик длинной косы Вэл и первым его желанием было броситься к ней, рассказать всё хоть кому-нибудь.
Задыхаясь и содрогаясь в проклятых судорогах всем телом, он слился со своим вараном и выпрыгнул в таком обличии наверх.
— Вау! Эльф? Получается, ты закончил Академию раньше нас и Кира тебе для этого не нужна?
— Не болтай! Что случилось?!
— А ты разве не знаешь? Граница нарушена.
— ЧТО?! Это был не сон?!
— Твой сон может подождать. Пошли.
— К-куда? — эльф растерялся и покрался следом.
Мимо каменных насыпей, сделанных руками учеников прошлой ночью лучше было пройти незамеченными. О новых шрамах ему только сейчас мечтать. Как же?
====== 54. ======
Затишье со стороны Теней могло успокоить души кого угодно, только не его. И недолог тот час — известие о том, что Сумрак, Избранный — стал Эльфом только больше разожжёт пламя ярости и войны. Эти чувства кололи его сердце так же. Теневой эльф знал, что такое быть Избранным. Им родиться и этим жить. И знал слишком твёрдо, что даже если бы могли выслушать хоть часть его истории, они никогда его не поймут. Сумрак поёжил плечи в предрассветной прохладе. Пора было возвращаться. От тёмной границы леса до пределов светлой уже едва уловим был далёкий запах теневых существ. Так они предпочитали называть нападавших между собой, чтобы ориентироваться. Кто это были на самом деле узнать оказалось тяжёлой задачей. Каждый день нужно было проверять территорию Академии, города эльфов и леса с четырёх врат. Дозор начинался с ночи, обход продолжался утром и заканчивался к вечеру.
Расположение врат на расстоянии друг от друга было таким специально. Ещё Старейшины установили их и оруженосцы лично замеряли стрелами расстояние. Их стрелы были с самонаведением и могли возвратиться к хозяину желанием одной его мысли, только поразив насмерть или же, едва задев цель. Это наводило Арта на мысль. Как-то, во время обычной «прогулки» по ветвям деревьев, когда он просто гнался за самой слабой девчонкой Академии и ещё не знал об этом, заставляя Киру лихорадочно царапаться об ветки, сам Арт неожиданно поскользнулся сапогом и она поймала его за талию, обернув вокруг руку. Но не отпустила, вместо криков эльфа девчонка заткнула его каким-то чудом одним своим взглядом и вдруг поймала стрелу! Эльфийскую стрелу голой рукой за сантиметр до его позвоночника!
— Вау! Я и не думал, что из меня такая популярная мишень! — тогда эльф лишь зачесал спадающие волосы к затылку. — А ммм сезон охоты уже в разгаре, да?
— Ты не популярен, дурак! — и Кира села со смехом на ближайшую ветку и улыбнулась. Она долго-долго перебирала стрелу в своих пальцах, как будто та о чём-то ей говорила лично или даже была родной. Тогда же Арт узнал, что девчонка, его раб — знатная арбалетчица и только благодаря этому сдаёт всегда подготовку… Он пошутил:
— Что? Ножки маленькие?
Разозлившись, она безразлично вставила стрелу остриём в землю, чтобы уйти от него.
Но что это была за стрела? Или, скорее уж, вопрос должен звучать в голове тёмного: Чья она была?
Он вспомнил неглубокие, с виду, для всего-то двадцатилетнего мальчугана-эльфа, наставления Лонка. Тогда Арт и не обратил внимания на его слова.
— Я могу тебе доверять?
— А я могу доверять тебе? — тот, кого считал отцом, опасно на него прищурился так, словно оценивал. И маленький эльф поёжился и кинулся на него, чтобы взлохматить из детской привычки.
— Да что ты, Лонка?! — и получил жестокий пинок. Артём оказался на земле. Артём закатился до слёз, даже до рыданий, он ничего не понимал вокруг. Только что Лонк нёс его до этих ворот востока на своей спине, теперь не позволял даже в истерике взять за свою руку. Артём ещё больше смутился внезапному величию, с которым Лонка смотрел на него вниз.
— Ты можешь мне доверять, — глубоко вздохнув, Лонк сел рядом на корточки и примирительно погладил мальчишку по голове, пощекочивая пальцами ему уши.
— Лонка…
— Что? — уходящий эльф обернулся.
— Какие у тебя отношения с другими оруженосцами? Ну… в армии?
И удивительно, но Лонк испытал в своих янтарных глазах глубокое уважение к юнцу, который только пару дней назад пытался натянуть тетиву лука собственными ногами, потому что силы рук не хватало. Теперь же, осмелился задать стоящему выше такой вопрос.
— Нормальные. Я не был слепым с детства и всегда вижу, что нас с Янни недолюбливают. Не могут простить нас за наше происхождение.
— Ты о моём сердечке? — мальчишка ярко улыбнулся, но Лонк вместо обычного смеха и катания его на своих коленях, совсем понурил голову в землю.
— Артём. Послушай, ты сможешь с этим справиться, — в его словах не было и тени хвастовства или родительского наставления, только спокойная уверенность. — В глубине души, вот здесь — ты преданный и честный эльф. Всегда помни об этом. Но сейчас, прежде чем ты зайдёшь за границу Академии, ты должен навсегда спрятать все свои чувства так глубоко, как тебе позволит твоё сердце. Ты понял меня, малыш?!
— То есть — твоё сердце? — радостно воскликнул Арт.
— Да. И ещё кое-что — никогда, никому не говори о том, что твоё сердце — моё. Это может слишком серьёзно пошатнуть положение моё и Янни во всей армии.
— Хорошо, — в то мгновение, даже видя возникшую ниоткуда в воздухе суровую директриссу Саламандру, которой до самой земли внезапно поклонился Лонк, Артём неуклюже упал перед этой неизвестной женщиной на свой голодный живот и оказался вздёрнут больно за шкирку, сразу же получил несколько наставлений и суровую, презрительную улыбку. Сердце Артёма закрылось.