— Тебе ещё меня успокаивать. Своих проблем хватает! — она вырвала руки обратно.
— Мои проблемы никак не относятся к твоим. Что ты чувствуешь, когда любишь?
— Что хочу убить, если меня любят меньше… Ой.
— Ты сказала первое, что пришло тебе в голову, верно? Это и есть правда. Это — твои настоящие чувства. Но с моей стороны… я немного знаю о Скрывающихся. Большинство информации о себе же самой я узнала от брата, там, где я совсем не ожидала этого. Я должна была висеть, заточённой в кристалле все существующие века и времена, сколько бы мне дали для наказания, пока навсегда не умру. Я не думала, что меня освободят!
— И… сколько раз тебя возвращали? Может, передо мной уже бабушка? Или… мумия?
Ледяная расхохоталась.
— Пожалуй, мой возраст не слишком изменился, я провела там менее пяти лет, но я бинты забыла прихватить. Наверное, обронила в Египте. А если серьёзно. Это… — Кира закрыла глаза и потому не видела омерзения в лице напротив. — Когда твоё тело разрывают на множество частей…
— Фу.
— Но нет физической боли. Нет того, что отталкивает нас главным образом от повреждения. Это чувство, когда ты отдаёшь что-то, что было тебе очень дорого и не ощущаешь потери. Нет желания вернуть, напротив. Человек, которого ты любишь, как будто кажется тебе голодным и ты хочешь отдать ему больше частей. Все, которые есть. Но ты не ждёшь ответа. Он становится не обязательным… почему, я не знаю. Словно… ты сам сыт, когда накормишь другого.
— Тогда это глупость. Если я запихаю в Фила коровье филе, я всё равно останусь голодной на него смотреть!
— Это не буквально, — она даже смутилась собственной некопетентности. Да уж, директор должен, минимум, уметь объяснить, чтобы все всё поняли.
— Прости, просто такое это чувство — для меня самой, любовь… я не знаю, как сказать тебе иначе. У меня закончились фразы. Но скажу ещё одно. Когда любишь — ты не чувствуешь ярости.
— Вот как?
— О, — девушка оглянулась на вход и подошла, перехватить ветки. Сумрак и Кира посмотрели друг на друга. — Ты мокрый, там шторм собирается?
— Да уж быстрей бы, хоть на что-то из пещеры посмотреть. До вас не дозовёшься.
Он нагло скинул все ветки на Киру, подошёл к месту костра и завалился на камень, довольный, заложил руки за голову.
— Что тут у вас, девичьи секреты?
— У меня — с ней? Мозги промочил, эльф?
— Да ладно, ты не такая плохая…
— Это оскорбление!
— Ура мне… — Сумрак сбил рукой кусок сталактита. — Ой…
— Ребят, а ни у кого зажигалки не найдется?
— Скопировать не можешь? — эльф лениво поднялся, подошёл и чиркнул пальцем ей же об щёку. Кира сжала зубы. — Вот так, Светлячок.
Эльф присмотрелся. Подозрительность сквозила изо всех щелей. Она… не почувствовала боли?
— Спасибо. Демонстрация не требовалась.
И подставила ему подножку, Тёмный обратно на камни перевернулся.
— Ты его коснулась!
— И что? — оба в одинаковом недоумении посмотрели на Карину.
Эльфийка села помогать налаживать костёр.
Не такая плохая? Для Тёмного — оскорбление на самом деле. Но вдруг он прав?
После ужина Карина перестала думать и размышлять, зато твёрдо встала сапогами на земле, а мозгами — на своём решении, не представляя, во что оно выльется.
— «Арт готов даже пострадать ради Киры сам и она тоже должна быть готова. Пока мы на острове, это идеальный шанс. Ну что, Скрывающаяся? Здесь нет живых камушков, закрывших тебя щитом в любой момент, зато молний предостаточно, » — эльфийка зловредно улыбнулась и Сумрак повернулся, затем покосился на неё и прищурился, поцеловал в щёку у костра.
— Обожаю тебя такую.
— Да-да, — она, почему-то, что его удивило, встала и пошла прочь. И он тоже поднялся после ужина.
По-детски склонил голову на одно плечо.
— Кир, помочь с этим «лукошком?» Или корзиночкой?
— Помоги Карине с лежаками. Я и сама справлюсь.
Сумрак остался в недоумении, кому, с чем помочь и только оголил живот под языками пламени, взял один и положил себе на грудь. Вдруг, сморозил самому себе:
— Любовь это огонь в груди. Огонь, который не способно потушить ничто в мире.
Он встряхнул головой и сел.
— Кроме пожирателя огня, — и легко отправил язык пламени себе в рот, разве что облачко дыма с губ выпустил. Взял ладонью следующий.
Карина пробиралась по тоннелю вглубь усика пещеры и остановилась. Недалеко она услышала тупик, там капала вода. Подходящее место. И если рядом (прямо за стеной он и был) водопад, довольно романтичное. Атаковывать Сумрака неожиданно заменилось в её мыслях куда более изощрённым планом. Только за сгибающейся под водопадом из ливня фигурой было жалко наблюдать, поэтому ледяная отошла оттуда. Оставалось подложить Кире искусственную змею (или заклятие в виде змеи) под подушку из водорослей там, где костёр и дело с концом.
— Кира… если я не понимаю твоих слов, я увижу тебя по действиям. Это даже не так большой руки зло. Ты и сама из этого зеркала сможешь увидеть себя. Скрывающийся, эльф или человек. Дай любому то, что он хочет получить и он пойдёт за этим, как за куском мяса. Если ты директриса, будь готова пожертвовать своей судьбой ради каждого. Иначе… я тебе не подчинюсь. Я пыталась, но ты забыла — я Тёмная. Как бы Арт меня ни одёргивал, я не могу встать под твою руку. Малоросток. Ты мне докажешь. Хочешь этого или нет. Заклинание укуса, отлично… а теперь, полное подчинение. Ты этого не любишь больше всего, но правила на то и существуют, чтобы их нарушать. И ты узнаешь об этом, тупоухий бельчонок.
Карина наморозила совсем даже себе реальный и безобидный орешек и пошла к входу пещеры сразу, чтобы не медлить.
Сумрак на повороте, выхватил обе её руки.
— Что это? Дай сюда!
И Тёмная застыла с открытым ртом.
Под её нажимом слов он, со злости, отдал Кире половину.
Тёмные эльфы ничего не бояться, но по самым человеческим законам случилось именно это. Под заклятие попали оба. Но к чему и как ей контролировать Арта? На что его можно сподвигнуть? Эльфийка не представляла. Знать, что они разделят, что он вскочит, накричит, выхватит, почти проглотит не жуя, как Фил бы сделал! Настолько далеко она свой план не продумала. И Карина впервые поняла, когда феникс говорил ей, что она никогда не продумывает свои планы до конца. Она отшучивалась от последствий девчонкой, но Карина больше не девчонка без обязательной ответственности. Она же выпускник Академии!
Придерживая голову, Кира прослушала и решила выйти на улицу.
— Ты в порядке, Светлячок? — мир перед осоловелыми глазами Арта на два тона почернел.
— О нет… — он не слышал, растирая глаза. Тем временем, ноги встали.
Кире идти пришлось по стенке. Глаза наполовину закрылись и не хотели смотреть ясно сквозь дождь. Она пыталась их промыть.
Там… какой-то силуэт?
— Человек…? — пока девушка ничего не понимала, Арт внутри пещеры задал ей свой необычный вопрос:
— Карина, у нас скоро будут достраивать замок, тот, который был закреплён за Арленом, хочешь прогуляться? Я буду охранять тебя от злых духов.
Он не реагировал на повторные укусы невидимой змеи и как будто сам хотел не слышать отрезвляющих щелчков пальцами. Заклинание работало почти в полную силу. Когда эльф упёр девушку в стенку, она хотела только одного — ударить его камнем в голову. И слова Киры раздались в сознании: любящий не чувствует ярости.
— Да зачем ты мне нужен?! Такой легкодоступный!
— Но Кари! Ты разбиваешь мне сердце!
Девушка поспешила уйти. Хоть с медведями жить, хоть исследовать витки пещеры, пока не придёт Кира. А где она, тёмная знала и так. Эльф Сумрак говорил в точности те фразы, которые она запрограммировала говорить клону… даже не знала кого! Она просто сделала парня, который первым пришёл ей на ум и ввела в него характер Сумрака до ста процентов. Если девчонка-Скрывающаяся любит его, то и характер тоже.
Когда стало безопасно и его шаги стихли, она испуганно открыла экран. Снаружи пещеры Кира, недоумевая, слушала те же фразы и ничего не могла понять, только держалась рукой за грудь. Тёмная тоже унимала своё сердце, которое жгло чувство страха.