Мы прекрасно ладили, это очевидно.
За исключением того, что у нас не было секса.
Иногда он смотрел на меня так, словно хотел попробовать. Возможно, я тоже так на него смотрела.
Поправка: так оно и было.
Я подумала о том, как изменится наше соглашение, если это произойдет, и не совсем заботилась об этом. Единственное, что меня останавливало, это воспоминание о руках Рома на мне той ночью в баре.
Он что-то выжег во мне, запечатлел на мне и оставил след, который не могла стереть. Я была испачкана мыслью о нем, и как бы ни старалась смыть воспоминания, они оставались.
― Кэти, мне нужно выбросить эти чертовы штуки на твоих ногах? ― Бастиан ворчал, стоя над диваном, на котором я лежала, закинув ноги на спинку, потому что сидеть как следует на его слишком дорогом диване было слишком удобно для меня. Я не была таким человеком.
― Только если ты хочешь, чтобы к твоей шее приставили нож, ― сказала я.
Он опустился на колени, чтобы поравняться со мной.
― Ты никогда не приставишь нож к моей шее. Ты это знаешь.
― Может быть. ― Я развернулась и вскочила на ноги. Потянула за черные шорты, но они почти не прикрывали мою задницу, и футболка тоже не скрывала живот. ― Может, и нет. Хотя я готова поспорить, что у меня будет возможность.
Он посмотрел на меня на секунду, а затем рассмеялся.
― Ты нечто другое, ты знаешь это?
― Если ты так говоришь. ― В дверь постучали. Я приподняла бровь. ― Еда на вынос?
― Ты знаешь это. ― Он кивнул и пошел за едой, которую кто-то оставил у него на пороге. Плюсы мафии.
Я посмотрела на пакет, который он поставил на стол.
― Что в нем?
― Еда.
― Я умираю от голода. Ты все время оставляешь меня здесь гнить.
― Я оставляю тебя здесь, чтобы ты ходила на работу.
― Твоя работа ― это моя работа, верно? Моя кровь ― твоя кровь.
― Не сейчас. Ты прячешься для приманки, а интенсивные приманки начинаются на следующей неделе, вообще-то. Ты знаешь, что хочешь надеть на гала-концерт? Мы якобы собираем деньги на благотворительность.
― Звучит шикарно.
― Похоже, там будут все, кто хоть что-то значит, включая Джорджи и людей, с которыми он работает.
Кожа у основания моей шеи натянулась, словно я была животным, готовящимся к нападению. Я хотела выбраться из этого места и вернуться к работе. Хлопнула в ладоши и улыбнулась Бастиану.
― Когда я должна быть готова?
Изучая мое лицо, он не ответил. Приблизился ко мне и убрал один из моих беспорядочных локонов со стороны лица.
― Ты чертовски красива, когда улыбаешься, женщина.
Мои глаза закатились.
― Будь серьезным, Баст.
― Я серьезно. Ты похожа на одну из тех больших одичавших кошек, готовых броситься на жертву. Для такого, как я, это прекрасно.
Если бы моя кожа была чуть светлее, он бы увидел, как я покраснела.
― Ты ведешь себя хорошо, потому, что я в шортах?
― Я веду себя хорошо, потому, что этого хочу. Если ты хочешь, чтобы я был милым за это, буду счастлив просто отнести тебя в свою постель. Покажу тебе, как сильно ты на самом деле не хочешь быть милой.
Кто-то мог бы разрезать сексуальное напряжение в этой комнате чертовым ножом. Он взглянул на мой голый живот, и мурашки побежали по коже прямо там, куда он смотрел. Я смотрела на пухлые губы, которые он время от времени покусывал, как он делал в этот момент.
― Скажи мне, что в этой чертовой сумке, пока мы не усложнили нашу договоренность. ― Я закрыла глаза, пытаясь стряхнуть с себя желание наброситься на него, и указала ему за спину.
Он хрюкнул и схватил ее.
― Рамен из ресторана вниз по дороге. Сделано специально для нас.
― Кто-то забыл заплатить в этом месяце?
― Нет. Финансы их семьи ограничены, а я не занимаюсь тем, что собираю деньги с каждой территории каждый месяц. По крайней мере, не с маленьких.
Он отодвинул от массивного дубового стола стул с белой льняной обивкой и жестом предложил мне сесть. Я подошла и кивнула, скользнув на него. Он подтолкнул его под меня, как будто я была хрупкой или что-то в этом роде.
― Ты не должен жалеть маленького парня, ― сказал я. ― Ты берешь то, что принадлежит тебе, или это сделает кто-то другой.