Я покачал головой. Бастиан все еще боролся с тем, что его отец передал ему семью.
― У подчиненного босса тоже может быть вся эта информация. У Кейда уже есть большая часть информации, которую он достает для тебя.
― Семья никогда не работала таким образом, ― возразил Бастиан, как будто он не мог нагружать всех нас тем, что мы уже знали.
― Наша семья ― между Кейдом, тобой и мной ― всегда была такой, чувак. Ты знаешь это, я знаю это, и он тоже это знает. ― Кивнул на Кейда.
― Тогда тебе не следовало брать ее, не посоветовавшись с нами, Ром. ― Бастиан ущипнул себя за переносицу. ― Как мне объяснить это всем? Ты продолжаешь действовать без моего согласия.
― Никак, потому что тебе уже не нужно никому ничего объяснять.
― Я объяснял и до сих пор объясняю. Мой отец… ― Бастиан остановился. Он знал, что его отец вообще не должен в этом участвовать. ― Это не имеет значения. Я должен держать эту семью в узде.
Его решимость наконец-то показать пример заставила Данте, Кейда и его мускулы быть на краю своих кресел. Мы хотели увидеть, сделает ли он призыв. Это было правильное решение.
И сегодня, со всем моим накопившимся адреналином, я тоже жаждал этого.
― Могу ли я обратиться с одной просьбой? ― Он махнул мне рукой, не поднимая глаз от демонов, с которыми сражался. ― Я хочу, чтобы первым был человек слева от тебя.
Бастиан поднял голову и уставился на меня. Он думал, что я насмехаюсь над ним, думал, что я утверждаю, что могу победить его людей одного за другим. Он не знал, что среди нас есть крот.
Возможно, он не знал, что я тоже могу победить их всех.
Меня не волновала моя жизнь. Меня волновало только то, как выжить для других. Когда ветер сменился, и я стал монстром и убийцей, дело было не в том, чтобы доказать свою правоту или спасти собственную душу ― дело было в том, чтобы устранить угрозу.
Бастиан переместился на своем месте. Единственным звуком в клубе была тихая музыка, звучавшая вокруг нас.
Его левая рука поднялась, и одним движением указательного пальца вперед наш крот опустился на меня.
Он двигался гораздо быстрее, чем обычный мускулистый мужчина. У него были тренировки, такие, которые делают тебя легким на ногах, которые сосредоточены на плавных движениях, и я сразу понял, что, когда он нацелится на мое брюхо, это будет больнее всего.
Он был готов использовать мой импульс против меня, но я не согнулся от боли. Вместо этого встал со стула. Он отступил назад и размахнулся, чтобы ударить меня ногой, которая поставит меня на колени. Если бы я упал на них, началась бы пытка. Тогда бы он сделал из меня пример.
Я принял удар, но встретил его стиль борьбы своим собственным. Притянул его к себе и впечатал кулак ему в челюсть. Я умел работать и с импульсом. Под руководством отца изучил достаточно боевых стилей, чтобы знать, как обыграть любого.
Теперь я получал от этого нездоровое удовольствие. Мне нужно было выпустить пар, нужно было привести себя в порядок, нужно было выпустить животное на волю. Мы еще немного потанцевали. Он ударил меня по лицу, и я сплюнул кровь на его рубашку. Вывернул ему руку, когда поймал еще один удар, и он полетел вниз, чтобы сбить меня с ног.
Никто ничего не сказал. Звуки ломающихся тел и двух мужчин, пытающихся разорвать друг друга на части, смешивались с музыкой над головой.
Мы сцепились на полу. Он схватил меня за горло и, думая, что я у него в руках, улыбнулся, сжимая его так сильно, что у меня перехватило дыхание. Выражение глаз человека, когда он собирается отнять жизнь, может точно показать, какой ужас он может навести на мир. Этот был больным, радостным, жаждущим любой и всякой крови, пролитой его собственными руками.
Я улыбнулся в ответ. Убийца ― убийце. Один монстр ― другому.
Его улыбка исчезла, когда он увидел, что мой монстр злее его. Он забыл, что, в конце концов, сила иногда берет верх над ловкостью рук. Я вырвал у него руки, сломав при этом два пальца. Он закричал так, словно никогда раньше не испытывал чертову ломоту в костях.
Хорошо обученные всегда кричали. Их учили в спортзале, где никто никогда не бил их настолько, чтобы они поняли настоящую боль.
Я посмотрел на свою семью. Кейд и Данте улыбались, словно знали, что собираюсь устроить им шоу, но мой взгляд упал на Бастиана.
― Я младший босс, но защищаю эту семью, как и ты. Он крот. Давай работать вместе, а? Дай мне его, а с остальным мы разберемся.
Я дал последний вызов, отошел в сторону и позволил ему править. Бывали случаи, когда я не отступал, и один из таких случаев был с Каталиной. Но здесь нам нужно было найти баланс.