Дальше мы следуем по садам Шекспира, здесь Лера вертит головой точно флюгер в ветреную погоду, любуясь цветами. А мне отчего-то вспомнилась оранжерея. Очень некстати вспомнилась, я надеюсь, что никто из мамочек рядом не сообщит офицеру по поводу маньяка, что таскается по парку со стояком.
Мы проходим вдоль театра Делакорт, где сегодня нет постановок. Но обычно здесь проходят целые фестивали с участием всемирно известных актеров, певцов, режиссеров.
У водохранилища имени Жаклин Кеннеди Онассис я чувствую себя как ее престарелый второй муж - измотанным и уставшим. А вот Лере хоть бы что- глаза блестят, что-то восторженно у меня выпытывает о парке, я даже что-то умудряюсь отвечать. А самому хочется просто завалиться на травку и лежать в позе камня. Не двигаясь. Ещё один контраст между нами- Лера ещё молода, а я старше ее на добрых тринадцать лет.
Лера с детским восторгом в глазах хлопает в ладоши, когда я предлагаю прокатиться на одной из длинных лодок, что стоят у причала. Опасливо косясь на воду, она забирается внутрь, усаживаясь на сиденье. И даже мое присутствие не может испортить ей того удовольствия, которое она испытывает от ситуации.
"Как же легко сделать ей приятное"- мелькает мысль, я любуюсь ее непосредственностью, а она, чуть наклонившись, пропускает между своих тонких пальцев воду.
Я бы уже отправился обратно, естественно, не пешком- благо, здесь можно взять напрокат разные средства передвижения, начиная от электросамокатов ( тут я еле сдерживаю смех, представляя, какими будут суровые морды лица охранников, несущихся на таком девайсе) и заканчивая настоящей каретой с лошадьми. Но Лера умоляла зайти в зоопарк. Точно ребенок, епт! На мгновение мелькнула мысль, что я провидение просьбами прогневал - просил ребенка? Получай. Заноза в заднице, ребенок и сексуальная стерва с хитрым умом интриганки в одном флаконе. Получи, Соболев, распишись.
В зоопарке Лера светилась от счастья. То, с каким светящимся от эмоций лицом оборачивалась ко мне, ища то одобрения, то - подтверждения того, что я видел, как долбаный зайчик съел морковку прямо из ее рук, заставляло то усомниться в данной ею мною ранее характеристике (нет, она- великая актриса), то против воли улыбаться, наблюдая, как хитрые обезьяны внаглую воруют у нее целый стакан еды, пока одна из них, самая маленькая, отвлекает Талову, разрешая погладить себя по животу. Как только подельники выхватывают стакан с кормом, то подают сигнал и малышке. Та тут же оскаливает зубы, отодвигая свое тельце с редкими волосенками на молочно- белом пузике, и отпрыгивает от Таловой совсем в другую сторону. Мне даже жалко её становится- такая она растерянная стоит, переводя взгляд с пустых рук на наглых обезьян, что вовсю заняты дележкой добычи.
На обратном пути мы заходим в небольшой ресторан - отдохнуть и выпить чего -то холодного. Я отпускаю охрану- до выхода осталось всего ничего, пусть подождут в машине.
****
*В Централ парке по специальным дорожкам можно поочередно, по времени, кататься лишь на одном виде спорт инвентаря. Роллеры ждут, пока у велосипедистов закончится время- и наоборот.
Escape
Валерия:
Я неспешно наслаждаюсь холодным коктейлем с дольками апельсина и листочками мяты, пока Святослав с кем-то говорит по телефону. Я и не знала, что его английский так хорош.
Кроме нас в зале еще несколько человек, притом, все - простые американцы. Семья с двумя шустрыми детьми, что так и норовят что-то свернуть, уронить, разобрать, молодая пара в уголке у окна, не замечающая никого, кроме себя, и серьезного вида мужчина, что-то печатающий в ноутбуке. Даже непривычно, неужели Святослав не будет устраивать " нам все по ВИП уровню" или нечто подобное? Искоса бросаю взгляд на него- расслабленный, даже немного, как мне кажется, довольный. Нет, в снобизме я обвиняю его зря, он весьма неприхотлив во многом. Впрочем, в списке его грехов снобизм занимает пару процентов, а остальное- и подумать страшно. Чуть осмелев от уже третьего коктейля, открыто изучаю его. Неужто действительно в такой красивой оболочке скрывается вселенское зло. Мне вдруг становится легко и смешно, словно бы это и не моя жизнь сейчас в опасности. А он, поворачиваясь ко мне, недоуменно вскидывает бровь, а затем ...затем едва заметно улыбается, отчего у меня внутри разливается такое тепло, что хочется петь, плясать, обнимать всех присутствующих. А ещё, немного, в туалет- выпитые коктейли дают о себе знать.
Действуя уже смелее, подзываю молоденькую официантку - и на ломанном английском вкупе с жестами пытаюсь объяснить ей " мне нужно в дамскую комнату". Она расплывается в улыбке, показывая рукой вбок, на проход, которого я и не заметила раньше. Я перевожу взгляд на Святослава- ну, сопроводишь меня и будешь как Цербер стоять у двери, будто спрашиваю этим взглядом. Он лишь кивает, показывая пальцем на часы, а потом поднимает кверху два пальца. Ооо, да он- тоже любитель игры в жесты? У меня есть целых две минуты?
Мне так хорошо, что по пути я, пошатываясь, забредаю куда-то не туда- мимо меня снуют работники ресторана с коробками и большими квадратными ящиками с фруктами или овощами в руках. Пара из них, нахмурившись, косится на меня, но не останавливается. Один лишь что-то говорит другому- и парни скрываются за большой железной дверью.
А я шагаю дальше, как завороженная солнечным светом, что исходит из открытой двери заднего входа.
И тут меня словно под дых бьёт осознание - это свобода! Америка, блин, свободная страна! Я и это помню? Но времени на раздумья нет- я буквально по стеночке просачиваюсь между сотрудниками, выбегаю на лужайку позади ресторана, быстрым шагом обегаю его вокруг, нервно глядя по сторонам - каждую секунду мне кажется, что за мной уже бежит Святослав, или его верные цепные псы материализуются откуда-то сбоку, повалив меня на траву. В ушах стучит так, что я не слышу шума вокруг, сердце колотится как сумасшедшее. Боже, неужели я свободна?! Я понимаю, что , скорее всего, меня настигнут через некоторое время. Что в парке я никуда не денусь, как на ладони, как в западне. А самой найти выход из парка нереально. Но я должна была попытаться. Прости, Линда. Простите все, чьи смерти на его совести. Я тешу себя лишь тем, что обращусь в полицию при любом удобном случае. Не сейчас, конечно. Мне нужно все им рассказать, объяснить. Раз его так проверяют, может, у них что-то есть, и мне поверят?
Я на секунду останавливаюсь оглядеться- где я? И тут меня отбрасывает на асфальт с огромной силой. И я вижу занесенное надо мной копыто с ослепительно блестящей на солнце подковой. Инстинктивно отпрянув назад, я прикрываю лицо рукой, но удара не следует. Полноватый седоволосый мужчина в костюме средних веков, камзоле и смешных коротких штанишках-шароварах с белыми чулками и массивными туфлями с железными набойками спрыгивает с сиденья, бросаясь ко мне:
-Miss, are you okay? Miss?- он испуганно наклоняется ко мне, осматривая на предмет повреждений. Другой рукой пытается удержать лошадь, чтобы та не задела уже собирающихся зевак. "Боже, это фиаско. Вот и конец, отбегалась!"- я тихо стону от обиды, сейчас Святослав найдет меня. Но мужчина, принимая это за стон боли, хмурит брови и что-то ещё спрашивает, спрашивает.
И тут меня осеняет:
-i need help! Please! I need help!- вспоминаю я фразу из фильмов и для убедительности, поднимаясь, ещё раз ему это говорю. Вижу, как зеваки уже расходятся, расстроенные, что шоу не будет - никого не убили, не зашибли. Кто-то даже уныло прячет в карман смартфон, что, видимо, держал включенным в ожидании " горяченького". Что ни говори, а люди везде- люди.
А я снова использую жесты, пару слов о полиции и помощи, делаю страдальческий вид ( вкупе с тем, что мне действительно ещё немного больно, как никак, а этот недосредневековый "водитель кареты" меня сбил) - и вот я уже еду в большой карете к выходу, пригнувшись, и боясь даже выглянуть в окно меж шторками. Самой не верится- неужто, удалось? Мне и страшно- кажется, сейчас карета остановится, дверца откроется- и в проеме покажется суровое лицо Соболева, и почти эйфория захлёстывает - мне удалось, удалось! Даже если я доеду до входа, и там меня поймают- это уже успех. Я попыталась.