— Хорошо, Саманта, — прошептала она себе под нос, взявшись за низ майки. — Сексуальной. Ты можешь быть сексуальной.
Сердце Аркантуса растаяло. Ты уже сексуальна.
Она стянула майку через голову, обнажив живот и спортивный лифчик, и отбросила ее в сторону. Склонив голову и рассыпав длинные волосы по плечам, она стянула бретельки и расстегнула лифчик, он полетел туда же, где лежала майка.
Аркантус восхищенно смотрел на то, как его пара раздевается. Он наблюдал, как ее розовые соски затвердели на открытом воздухе, как она прикрывалась руками, прежде чем храбро убрать их, как она вцепилась в пояс своих леггинсов. Хотя ее движения ни в коем случае не были движениями опытной соблазнительницы, Арк был совершенно очарован, он не смог бы отвести взгляд, даже если бы захотел.
Его член пульсировал, а в паху ощущалась глубокая боль, которая не утихнет, пока Саманта не вернется в его объятия.
Она приподняла задницу, стягивая леггинсы и нижнее белье с бедер вниз по ногам. Когда все зацепилось вокруг ее ступней, Сэм остановилась и посмотрела на Аркантуса с застенчивым выражением лица.
— Я… думаю, это было не совсем медленным раздеванием, не так ли?
Не в силах сдержать голодное рычание в голосе, Арк ответил:
— Это было прекрасно, Саманта.
Она улыбнулась и покачала головой, стягивая с ног одежду.
— Ты просто пытаешься меня успокоить.
— Нет, мой цветок. Я чувствую это, — он прерывисто вздохнул и стиснул зубы из-за давления в паху. Его член напрягся в штанах, требуя свободы, требуя ее тепла и прикосновений.
Вернувшись на место и поджав ноги, она перекинула волосы через плечо и нервно провела пальцами по длинным прядям.
— Ты тоже разденешься для меня?
Уголок его рта приподнялся.
— Мои руки — твои. Скажи мне, что бы ты сделала, Саманта.
— Я бы… я бы… — она закрыла глаза и сжала губы, словно собираясь с силами. — Пока мои губы и язык обводили бы твой кхал, я бы провела руками по твоему животу, сгибая пальцы так, что ногти задели бы твою кожу, — она открыла глаза. — Затем я бы подразнила тебя чуть выше брюк, проводя пальцами вниз-вверх.
Мышцы его живота дрогнули, когда он последовал ее указаниям, проводя руками по своей коже. Ощущение покалывания, вызванное его прикосновением, было дразнящим, усиленным желанием в ее глазах.
— А потом я расстегнула бы твои штаны, чтобы освободить тебя, — продолжила она.
Он практически разорвал ткань в стремлении завладеть этой свободой, и резко вздохнул, когда прохладный воздух подразнил разгоряченную плоть его члена. Сегменты извивались, жаждая ее тепла и освобождения. Он стиснул штаны обоими кулаками, чтобы не схватить себя.
Взгляд Саманты остановился на его члене. Ее язык выскользнул, чтобы смочить губы — губы, которыми Арк отчаянно хотел завладеть, поцеловать, попробовать на вкус. Ее пальцы замерли в волосах, сжимая пряди так, как он всегда это делал.
— Я бы провел большим пальцем по твоей губе, — он на мгновение прикусил свою губу клыком, наблюдая, как она подносит кончики пальцев ко рту. — Затем медленно спустился по подбородку вдоль стройной шеи, прежде чем обхватить грудь руками и заявить на тебя права обжигающим поцелуем.
Глаза Сэм потемнели, губы приоткрылись, она обхватила ладонями груди.
— Сожми их, Саманта. Ласкай их. Поклоняйся им, как поклонялся бы я. Вот так. Представь, как мой рот захватывает один из этих прелестных сосков, сильно посасывая, представь, как мои клыки дразнят твою нежную плоть.
Она ущипнула себя за сосок, покрутила его и захныкала.
— Арк…
— В чем дело, мой цветок? Чего ты хочешь?
— Я хочу тебя.
— И я есть у тебя. Во всех смыслах, даже в другой вселенной. А теперь раздвинь ноги и дай мне увидеть тебя.
Приподняв одно колено, она медленно отвела ногу в сторону, раздвигая бедра. Ее лоно раскрылось, обнажив розовые лепестки, уже покрытые росой возбуждения.
Аркантус застонал, сильно ударив хвостом по кровати. Его брюки чуть не порвались, когда напряжение в руках усилилось в десять раз, но он не позволил им двигаться дальше.
— Черт возьми, Саманта. Ты уже мокрая для меня.
Ее щеки вспыхнули, но она не перестала ласкать грудь.
— Обхвати рукой свой… свой…
Он ухмыльнулся.
— Мой член?
Она кивнула.
Аркантус заставил себя оторвать одну руку от брюк. Как кибернетическая конечность могла чувствоваться такой одеревеневшей и напряженной? Медленно он переместил руку к основанию члена и сомкнул пальцы вокруг него. Сегменты притянулись друг к другу. Дрожь пробежала по его телу, из горла вырвалось рычание, и он сжал член крепче, отчаянно пытаясь остановить неизбежный взрыв.