– Я имею в виду, понимаешь ли ты, почему не смогла приземлиться мягко или хотя бы правильно сгруппироваться?
– Что за глупый вопрос? – Сена фыркает, раздражённо пожимая плечами. – Неправильно вошла в прыжок, наверное.
– Ты должна осознать свою ошибку. Это основа. Если поймёшь, из-за чего можешь упасть, то будешь готова к любому исходу. – Я наклеиваю пластырь на её локоть и достаю холодный компресс.
– Ох, серьёзно? И как я раньше жила без ваших ценных советов, Док?
– Ладно, – поднимаю руки в жесте капитуляции, стараясь не поддаться на провокацию. – Делай как знаешь. Но если я ещё раз увижу тебя ночью на льду, сразу пойду к охране и сдам тебя. Поняла?
– Делайте что хотите, доктор Максвелл! – бросает она с вызовом, резко приближая своё лицо к моему.
Уже второй раз за день мы готовы сжечь друг друга взглядами. Впервые встречаю такую упрямую девчонку: дерзкую, колючую и готовую спорить до хрипоты, лишь бы не принять помощь.
Я прикладываю компресс к её руке и пытаюсь пробить стену, которую она возводит между нами.
– Зачем ты пришла сюда? Тебе мало тренировок?
– Мало.
Её ответ звучит коротко, но в нём чувствуется напряжение.
– Ты понимаешь, что этой самодеятельностью можешь только навредить себе? Не просто так существует план подготовки спортсменов: всё рассчитано – ни больше, ни меньше.
– Они бесполезны.
– Почему ты так решила?
– Потому! – отрезает эта русская бестия и тут же добавляет: – Могу я идти?
– Нет! – твёрдо осаждаю её воинственность и обхватываю хрупкие плечи, заставляя встретиться со мной взглядом. – Я тебе не враг. Расскажи, что с тобой происходит.
– Ничего со мной не происходит!
– Я знаю, что ты врёшь. Ты ведь не новыми коньками ноги стёрла? Как ты получила эти мозоли?
– Не пытайтесь делать вид, что знаете больше остальных! Нет никакой тайны! – она резко отстраняется. – Я тупая курица, надела новые коньки без подготовки. Всё! Довольны?
Сена спрыгивает с кушетки и тянется за своей сумкой, но я успеваю перехватить её первым. Удерживая сумку за спиной, задаю следующий вопрос:
– Когда? Когда ты купила коньки?
– Какая разница?! – она снова делает попытку выхватить сумку из моих рук, но я не отпускаю.
– Просто скажи дату. Когда ты стерла ноги?
– Что за бред?! Зачем тебе это знать? Я уже не помню! У меня все дни одинаковые!
– Примерно скажи.
– Ладно! Позавчера! Да, я купила коньки, сходила на тренировку и утром пришла к тебе на осмотр. Всё? Доволен?!
Я смотрю на неё внимательно и спокойно произношу:
– Ты купила коньки перед утренней тренировкой.
Сена теряется и перестает тянуться за сумкой. Понимает: это был не вопрос, а утверждение. Её взгляд становится настороженным, но в нём мелькает искра испуга.
Кажется, Зефирка, я всё-таки знаю больше, чем ты думаешь.
– Я купила их вечером перед тренировкой… – голос Сены теряет прежнюю уверенность, как будто она сама не верит своим словам.
– Вечером? – я бросаю её сумку к ногам, не скрывая раздражения. – Коньки с этим серийным номером были куплены вчера утром. Прямо перед тем, как ты пришла на осмотр. Новые коньки здесь ни при чём.
Я тяжело выдыхаю, проводя ладонью по лицу и ерошу волосы. Усталость наваливается всей тяжестью. Спорить с ней больше нет сил.
– Сена, я не стану рассказывать о сегодняшнем инциденте. Но о мозолях я обязан сообщить тренеру и руководству. Если ты занимаешься чем-то незаконным или вынуждена зарабатывать себе на жизнь, тебе помогут…
– Нет! Я… я всё скажу! – дрожащим голосом сдается, начинает активно мотать головой из стороны в сторону. – Ничего такого! У меня есть деньги! Я просто…
– Просто? – повторяю, поднимая бровь.
Я замираю, ожидая, что вот-вот она сбросит на меня очередную бомбу, с которой мне придется разбираться. Чем можно так загубить ноги, если не тренировками на льду?
– Я участвую в уличных танцах! – выпаливает она наконец, будто освобождаясь от тяжёлого груза.
– Танцы? – я моргаю, не сразу понимая услышанное.
– Да, танцы… Просто надела неудобную обувь. Начался баттл, а уйти было нельзя – пришлось танцевать как есть. Знаю, это глупо, но я не могла подвести команду. Да и честно говоря, на адреналине даже не почувствовала боли.
– Что ж… Танцы – это… это не самое худшее, – выдыхаю я, чувствуя некоторое облегчение.
Её плечи расслабляются, напряжение спадает с лица. Я снова сокращаю расстояние между нами и осторожно беру её руку в свои ладони, прикладывая холодный компресс.