В контракт мы внесли еще один пункт, в котором указано, что если мы предоставим алхимику кровь туманника, тару для которой он предусмотрительно выделил нам отдельно, то внесет дополнительную плату за труд.
- Идем, - позвал я зооморфу, что всегда держалась в шаге от меня.
- Господин Айрилет, мы пойдем в степь ночью? - спросила она встревожено.
- Да, - я посмотрел на розовую полоску заката. - Насекомые ночью спят, так меньше риск нарваться на агрессивный рой.
К полуночи мы оказались достаточно далеко от города, безоблачное звездное небо казалось необъятным, луна яркой, ее света как раз хватало, чтобы без проблем озираться по сторонам. Следующие два часа мы с Май усердно искали следы крупного насекомого, или хоть что-то, что напоминает нору. Но так как мы все еще плохо представляли, с чем имеем дело, то даже и подумать не могли, что с виду большой муравейник и есть нора, присыпанная песком.
Пройдя мимо, немного наступив на край сыпучего бугорка, через пару шагов пришлось замереть и прислушаться. Помимо шелеста травы, пригибаемой легким ветерком, послышался шорох. Когда мы обернулись, то заметили, как из земли выбирается жукообразное сушество, размером с приличную человеческую голову.
- Это он, - бросил я коротко приспешнице, обходя просыпающееся насекомое со стороны.
Зурус был очень похож на жука носорога без панциря. Однако он обладал значительно бóльшими крыльями черного цвета, и огромным жалом. Кира пояснил, что резервуар с ядом находится у него в брюшке, как раз под этим жалом.
Однако, резвости от него не ждал никто из нас. Мощными кривыми лапами жук оторвался от земли, и попытался застать меня врасплох, целясь своим ядовитым "оружием". Громкое жужжание рассекло тишину, а проворная Май попробовала подскочить и отсечь ему крыло. Зурус увернулся от ее ножа, но напоролся на острие моего кинжала. Создание еще долго трепыхалось, перебирая в воздухе шестью лапами и подрагивая крыльями. Его яда хватило лишь на четверть флакона.
- Нужно найти еще пару, - нахмурился я, собирая аккуратно последние капли.
Но в этом не было необходимости, ибо огромная матка нашла нас сама.
- И это называется небольшая? - воскликнула шокированная Май, припоминая слова алхимика.
Из той же норы выкарабкалась самка Зуруса втрое больше предыдущего жука. Жало у нее оказалось куда эффектнее, а прыгучесть весьма стремительная. Само собой, кинулась она на более слабого противника, опрокинув Май на спину. Вокруг стало подозрительно темно и влажно, но нам сейчас не до этого.
Отбросив первую добычу в строну, я бросился приспешнице на выручку. Бурая волчица упорно пыталась отбиться от разъярившейся самки ногами и руками. На пальцах отросли когти, во рту появились клыки, которыми она вцепилась в передние лапы жука, периодически отплевываясь. Я подобрался сзади и отсек сначала темные крылья, заставив Зуруса отшатнуться от Май с противным писком, и только потом пронзил ее насквозь.
- Кинжал нужно будет заменить, - вздохнул я, помогая Май встать. - Сталь плохая, режет плоть очень туго.
Пока я наполнял флакон до краев, помощница осмотрелась по сторонам и произнесла.
- Господин Айрилет, вам не кажется, что туман опустился слишком быстро? Рядом нет никакой реки.
Вот теперь я понял, что мне так не понравилось.
"Туманная мгла — злейший враг путешественника, - пояснил нам Кира. - В ней легко потерять дорогу. Если путнику повезет, он из нее выберется, но далеко от того места, где она его настигла. Правда, все это ничто по сравнению с чудовищем, которое иногда в ней таится — Тyманником. Иногда, он любит поиграть с жертвой, перед тем, как проглотить: сводит его с ума, насылая ложные образы. Полагаю, во всем виноват газ, который он выделяет".
- Май, дай руку, не отходи ни на шаг! - велел я, резко бросаясь к ней, но опоздал.
Серая стена нас разделила.
- Май?!
Грязный туман поглотил мой голос. Сразу стало прохладно, липкие капельки осели на кожу и одежду, проникли в легкие, насылая первые галлюцинации. Сначала я услышал шелест травы под чьими-то ногами. Было сложно определиться, откуда он раздается, эхом распространяясь по округе, но мгла в стороне от меня рассеялась, явив моему взору мальчика лет девяти. Несмотря на возраст, белокурый парень обладал крепким развитым телосложением, словно всю свою недолгую жизнь был вынужден тренироваться, охотиться и воевать. Именно воевать, потому что все его лицо и руки были перепачканы кровью, своей и чьей-то чужой, вонючей, чей запах я смог отделить... В одной руке мальчика сиял клинок из красно-черной стали, в другой находилась голова какого-то существа, которую он держал за рог.