Генерал Александр Брэкнелл с удовольствием читал утреннюю газету, когда в комнату вошел камердинер.
— Вас желает видеть леди, сэр, — сказал он отрывистым голосом, выдающим бывшего военного.
Генерал с удивлением посмотрел на него.
— Леди? — переспросил он.
— Молодая леди, сэр. Говорит, ей необходимо поговорить с вами.
— Что ж, в таком случае я ее, безусловно, приму, — сказал генерал. — Просите, Хоукинс.
— Слушаюсь, сэр.
И Хоукинс браво промаршировал к выходу.
Сэр Александр отложил газету и поправил лацканы своего сюртука.
Генерал Брэкнелл был известен как один из самых талантливых командиров в армии Веллингтона, но он выделялся не столько своим военным талантом, сколько популярностью.
В армии Веллингтона было всего два генерала, которых солдаты не только уважали, но и любили.
Одним из них был лорд Хилл, известный тем, кто служил под его началом в Пенинсуле как «папаша Хилл», а другим — генерал Брэкнелл, которого все называли «дядя Алекс».
Теперь, ожидая неизвестную даму, он думал, что ему предстоит встреча с женой, вдовой или матерью одного из солдат, служивших под его началом.
Несмотря на то что война закончилась уже больше двух лет назад, не проходило и недели, чтобы к нему не обращались за помощью или — что случалось намного чаще — за финансовой поддержкой.
Только близкие генерала знали, что из-за болезни жены он находился в очень затрудненном положении.
Последние пять лет супруга генерала была невменяема. И его пенсия, и все, что ему удалось скопить за долгие годы блестящей военной службы, тратилось на леди Брэкнелл и на гонорары докторам, которые, впрочем, ничем не могли облегчить ее состояние.
И не было ничего удивительного в том, что, ожидая посетительницу, генерал весьма сожалел, что она появилась раньше, чем он успел отправиться на свою ежедневную оздоровительную прогулку в Гайд-парк. Наконец дверь отворилась.
— Мисс Араминта Синклер, сэр!
На пороге появилась улыбающаяся Араминта.
В шляпке с высокой тульей, завязанной под подбородком, она выглядела очаровательно. Однако генерал был слишком светским человеком, чтобы не заметить, что, хотя девушка прелестна, ее шляпка и платье отдают провинцией.
— Дорогая Араминта! — воскликнул он, поднимаясь из своего удобного кресла. — Как я рад!
— Я так боялась, что вас не будет дома, — сказала девушка. — О, дядя Алекс, мне необходимо было вас увидеть!
— Гарри говорил мне, что вы приезжаете в Лондон, и сегодня днем я как раз собирался нанести визит вашей матушке.
— Она будет счастлива видеть вас, но для меня очень важно поговорить с вами наедине.
Генерал усадил Араминту на старинную удобную софу у камина.
— В чем же дело? — спросил он, улыбаясь девушке.
Араминта секунду поколебалась и начала:
— Мы всегда считали вас, дядя Алекс, очень светским человеком.
Сэр Александр посмотрел на девушку с некоторым недоумением, но вежливо ответил:
— Люди очень добры ко мне, Араминта, и могу сказать без хвастовства, что меня приглашают во все фешенебельные дома и на большинство приемов и балов. — Он засмеялся и добавил: — Но в моем возрасте и в моем положении — без семьи и в отставке — мне ничего не остается, как сидеть в своем клубе.
— То есть в «Уайт-клубе»! — взволнованно сказала девушка.
— Да, в «Уайт-клубе». И я очень рад, что Гарри принят в члены нашего клуба. Его кандидатуру предложил сам герцог Бедфордский, а я выступил вторым поручителем. После этого избрание Гарри было простой условностью.
— И Гарри очень счастлив, что его приняли в «Уайт-клуб», — подтвердила Араминта. — В то же время, дядя Алекс, именно в клубе он и попал в беду.
Генерал нахмурился:
— Он проиграл?
— Да, дядя Алекс.
На лице генерала появилось выражение, которое Араминта некоторое время не могла понять. Затем она воскликнула:
— О, нет! Нет, дядя Алекс! Мне бы и в голову это не пришло! Вы же знаете, что бы ни случилось, мы никогда не обратимся к вам за деньгами! Мне нужна ваша помощь, но у меня совсем другой план!
Девушка почувствовала, что генерал расслабился. В своей обычной галантной манере он сказал:
— Если я могу что-нибудь для вас сделать, Араминта, вы можете полностью располагать мной.
— Я знала, что вы меня не подведете, дядя Алекс, — облегченно вздохнула девушка. — Вы были к нам так добры, когда умер папа. Мне кажется, он вас просто боготворил. Он всегда говорил, что войска пойдут за вами даже в ад, и я уверена, что это совершенная правда.