Глава первая.
Глава первая.
Короткая. Потому что краткость сестра таланта и дочь лени. Главная героиня являет себя миру, спасает бедных и пропагандирует здоровое питание среди городского населения.
Дилижанс замедлил ход и наконец остановился у вокзальной площади. Извозчик спрыгнул на землю, но открывать дверь кареты не спешил, сначала он подошёл к лошадям и стал внимательно осматривать их бока и упряжь, проверяя всё ли с ними в порядке. Некоторые пассажиры, пересекавшие Жёлтые пустоши не в первый раз, знали о медлительности возничего, а потому взяли инициативу в свои руки и распахнули темно-коричневые деревянные двери в большой мир. То есть в город Стретерберг.
Молодая девушка аккуратно вылезла на воздух одной из последних, и всё равно получила свою порцию тычков и пинков, зазевавшись у лесенки дилижанса. Она прижала к себе довольно увесистую дорожную сумку, оглянулась вокруг и блаженно вдохнула первый аромат свободы и новых надежд. Правда тут же выдохнула его обратно, ощутив резкие запахи вокзальной конюшни. Не растеряв боевого задора и решимости, она чихнула, почесала нос углом сумки и двинулась вглубь города. Во всяком случае ей казалось, что она идёт именно туда.
Стретерберг поражал своим величием. Девушка задирала голову вверх, удивляясь, как кто-то мог построить такие высокие дома, а самое главное – как кто-то мог в них жить и не бояться упасть. У неё самой голова начинала кружиться даже на маленьком мосту через деревенскую речку. Конечно, некоторые здания выглядели не очень опрятно, их стены были грязновато-серыми, а на нижних окнах болтались надломанные ставни, кое-где висели верёвки с бельём и пелёнками, развиваясь словно застиранный флаг капитуляции перед нищетой. И всё же это не могло затмить красоту мощеных улочек, величие колоннады у главного городского фонтана, изящества мраморных скульптур, украшающих соборы и богатые дома. Витрины магазинов, салонов и чайных вливали в город столько красок, что сердце девушки на миг замирало, когда глаза улавливали доселе невиданные оттенки. Ни один закат, ни один полевой цветок, ни одна бабочка не могли сравниться с переливами ткани на платьях, выставленных на продажу. Ароматы ванили, сладкой глазури и пряного муската витали над кондитерскими, заманивая голодных или слабых духом горожан. Девушка шла и шла сквозь Стретерберг, но ей казалось, что она оставляет позади не просто вокзал и дорогу к дому, но и скучную, тяжёлую, безрадостную жизнь.
— Не будет ли у мадамы немного мелочишки для старого больного солдата, потерявшего дом, семью и веру в добрых людей? — послышался сбоку хриплый голос.
Девушка вздрогнула и перестала грезить на ходу. Она повернула голову к высокому жилому дому, мимо которого шла. У самой стены сидел грязный мужчина, не слишком старый, но морщинистый и опухший. Его волосы свалялись от грязи, потому не было понятно какого они цвета, одежда почти светилась от изношенности и держалась на старых заплатках. Девушка скрестила ноги и чуть присела, одной рукой оттягивая в бок подол платья. Сумка в другой руке сильно тянула вниз, потому проделывать всё пришлось быстро и согнувшись.
— Ты чё это? Живот прихватило что ли? Так иди вон туда, за угол. Там тупичок, никто особо не ходит, а я тебя посторожу, если что.
Девушка выпрямилась из книксена, как она его себе представляла, и по наставлению матери вежливо улыбнулась:
— Меня зовут Каролина. Я приехала в Стретерберг, чтобы стать ученицей чародея. У меня нет денег, но я могу дать вам кабачок. Или немного морковки, — она расстегнула дорожную сумку и оттуда показалась пышная, чуть подвявшая ботва.
— Чего? — нищий недоверчиво уставился на Каролину.
— Ну морковку, овощ такой. Хрум-хрум. Её ещё кролики любят, — девушка несколько раз щелкнула зубами, изображая как грызёт невидимую морковь, а то эти городские, небось, кролика только в пирожках видели. Нищий как-то странно посмотрел по сторонам и вжался в стену.
— А вы, господин, за кого воевали? — не унималась девица.
— За наших, — уверенно ответил новоявленный «господин».
— Это дело хорошее, — бодро ответила Каролина. — Мне для наших ничего не жалко!
Она засунула руки в сумку и достала оттуда огромный зелёный кабачок, который ей положила мама прямо перед самой посадкой в дилижанс. Это овощное роскошество должно было достаться тому счастливчику, что возьмётся обучать девушку нелёгкому магическому ремеслу. Каролина в три прыжка подскочила к нищему и плавным движением, словно младенца, перекинула кабачок с рук на руки.
— Теперь он ваш, господин. От сердца отрываю, но ничуть не жалею, ведь его вкусит достойный герой нашей страны. Защитник юных дев и детей, стариков и немощных. Будьте здоровы! Будьте счастливы! Мир вашему дому! А где здесь какой-нибудь чародей живёт, не подскажите?