– Да ради Бога, пиши хоть десять альбомов! – фыркнула она, вставая, и вышла из кухни. Странно, Фернандо сейчас не ощущал к жене ничего, кроме неприязни. Чужой, раздражающий человек! Испытывал ли он сожаление? Нет, только глухую досаду. Фернандо прошёлся по комнатам – все дети были в школе или в детском саду, Дебора тоже ушла на работу (она, наконец, устроилась уборщицей в какой-то ресторан неподалёку). Лишь Кэти тихо сидела в их спальне, куда Фернандо, естественно, не пошёл.
Он понятия не имел, что ему делать дальше. Фернандо сходил в душ, зашёл в свою с Брайаном комнату, где парень снова грустно сидел у окна. Переоделся. Сел на кушетку.
Нет, он однозначно не собирался сейчас сгребать вещи и перебираться к Кэрри. А вот начать записывать новый альбом – пожалуй, лучшая на сегодня идея! Уйти с головой в работу, а там как оно повернет – время покажет. К тому же, в студии он будет всё время рядом с Кэрри…
Чёрная туча, кстати, так и пронеслась мимо, оставив на небе лишь тоскливую, серую облачность.
* * *
Певец быстро организовал запись альбома. К нему сразу же примчался его старый продюсер, Дэвид Ларсон, который работал с Фернандо ещё во времена «Эй-би Рекордз». Когда Фернандо Гонсалес окончательно порвал со студией все отношения, Ларсон решил покинуть «Эй-би Рекордз» вслед за ним. Все последующие годы Фернандо с Дэвидом проработали вместе и стали самыми тёплыми друзьями. Они продолжали дружить даже после того, как певец завершил свою карьеру.
– Боже, Фернандо, неужто ты решил выйти из тени! – радовался Ларсон, – честное слово, я уж боялся, что ты намерен окончательно похоронить свой талант!
– Я тоже соскучился и рад тебя видеть! – певец с улыбкой приветствовал продюсера. Как он был счастлив снова окунуться в эту творческую, кропотливую и такую родную студийную атмосферу!
Фернандо ощущал себя так, будто он вырвался из тяжёлых оков. Утром он провожал детей в школу, затем шёл в студию, где работал день напролёт, после чего ехал к Кэрри. Правда, Фернандо больше не оставался у неё до утра, как тогда, в первый раз. Он часто возвращался домой в полночь или даже позднее, но… он всё-таки мог сказать, что просто работал допоздна – как Кэти!
Фернандо снова творил, пел. В песне «Беженцы» он выразил весь ужас от той неизбежной, неподвластной силы, которая навсегда делила жизнь людей на «до» и «после»:
Знакомый, любимый мой дом,
Родной, милый вид за окном…
Привычные будни, друзья
Сегодня мне кажутся сном.
А, может, мне снится кошмар
О том, как сметает пожар
Всё то, что я раньше любил?
Бессмысленный, страшный удар…
В песне «Автоматный обстрел» Фернандо пел о войне – о её ужасах, и о собственных ночных кошмарах, которые он так же наблюдал и у Брайана:
Каждый день ты ожидаешь свой конец,
Твоя жизнь теперь дешевле, чем свинец,
Что в раскалённом воздухе свистит –
Покой и сон давно уже забыт!
Привычен грохот автоматного обстрела
Ты измождён и загнан до предела!
Где сон, где явь – ты не поймешь уже давно!..
А это просто ветки бьют в окно…
Песня «Хуан-шалун» была, по сути, о Диего – и о сотнях других таких же детей-беспризорников, которые быстро становятся малолетними преступниками, а потом и не малолетними…
Малыш Хуан – шалун бывалый.
Он беззаботный, шустрый малый.
Живёт лишь тем, что Бог даёт –
Где выпросит, где украдёт.
Хуан-шалун не унывает –
Как выжить одному он знает.
Его пытаются поймать,
Урезонить и наказать…
Года идут, Хуан растёт,
Хуан шалить не устаёт –
Но он теперь в тюрьме сидит –
Хуан-шалун теперь бандит…
И было в его альбоме самая пафосная антивоенная песня: