Фернандо решил поселить шуринов в комнате Деборы, пока она в больнице – туда лишь поставили дополнительный диван для Бакари. Собственный дом всё больше напоминал Фернандо домик его родни в Парадизо – видимо, у Гонсалесов это семейное… На следующий день Кэти с братьями с утра поехала в больницу к Деборе – ради сестры она взяла отпуск. Дети уехали в школу. В кои-то веки в доме стояла полная тишина, и Фернандо решил порисовать любимый океан. Он достал холст, кисти, акриловые краски. Сегодня океан был абсолютно спокоен – как и сам Фернандо, накладывающий на холст мазок за мазком…
С тех пор, как в его семье появился Диего, у отца не стало ни минуты свободного времени. Как же он соскучился по живописи! Фернандо отдыхал, полностью погружаясь в настроение океана, подбирая краски и оттенки, которые передавали бы его чувства. Он так ушёл в процесс, что даже не заметил, как вернулись из больницы его шурины. Чьи-то шаги заставили Фернандо обернуться – это расстроенный Бакари вошёл в его кабинет и плюхнулся на диван.
– Ох, Фернандо, почему всё так плохо?! – горько воскликнул он. Глава семьи лишь сочувственно опустился рядом, потихоньку вытирая руки, испачканные краской. И шурин вдруг заметил картину.
– Ты ещё и рисуешь?! – в изумлении воскликнул он, и тут же принялся разглядывать почти законченный пейзаж. Абсолютно спокойный океан будто светился изнутри, отражая безмятежные, пушистые облака…
– Слушай, это… великолепно! – воскликнул Бакари, – а ещё есть?
– Да, у меня их много, – пожал плечами Фернандо, доставая один холст за другим. Ему было лень даже вставлять эти картины в рамы – он просто складывал их возле стен. Лишь некоторые, особенно полюбившиеся работы Кэти обрамляла и вешала на стенах. Доставая свои работы, Фернандо и сам поразился, сколько картин он умудрился нарисовать. Их было почти полсотни – и ни одна не повторяла настроение другой! Бакари методично раскладывал картины в ряд, разглядывая их. Ясная, безоблачная радость, огненное буйство заката, бешеная стихия с молниями и яростной пеной, таинственные сумерки – каждая картина цепляла необычным, завораживающим колоритом. Бакари с искренним восторгом ходил вдоль этих картин, да и сам Фернандо удивлялся – неужели это, действительно, его работы?! Давненько он на них не смотрел.
– Слушай, это достойно персональной выставки! – воскликнул, наконец, Бакари, – почему ты до сих пор никому их не показывал?!
– Это всего лишь моё хобби! – пожал плечами Фернандо.
– Да эти картины можно продать… знаешь за сколько?! – Бакари лихорадочно почесал подбородок, – спорим, я их – каждую! – продам… минимум за сто тысяч!..
В шурине мигом проснулась деловая жилка жителя Нью-Бриджа.
– Эй, полегче! – рассмеялся Фернандо, – я вообще-то не собирался их продавать!
– Но почему никто не должен видеть такую красоту?! – стоял на своём Бакари, – давай хотя бы выставку устроим! Короче – ты помог мне и брату, а я в ответ организую твою персональную выставку в этом городе, лады? Обещаю, это будет бомба!
Фернандо поражался шурину. Бакари Соул, не знавший ни одного человека в арт-сообществе Лос-Анигоса, буквально за неделю договорился с кем надо, и без динеро в кармане умудрился обеспечить один из лучших выставочных залов! За несколько дней до открытия выставки Бакари пришёл к зятю с какими-то документами.
– Фернандо, обычная формальность, – сказал он, протягивая бумаги, – это нужно для инвесторов, оплачивающих аренду зала. Подпиши вот здесь.
Фернандо озадаченно оглядел две страницы сплошного мелкого, убористого текста… и подписал.
И вот, в начале апреля в музее Марина-Бланка состоялась персональная выставка картин Фернандо Гонсалеса. Практически все его работы висели в двух залах музея – лишь несколько своих самых любимых картин Кэти не позволила снять со стен спальни и отнести в музей.
– Я каждый вечер смотрю на них после работы и успокаиваюсь! – резко ответила она брату, который уже нацелился забрать все работы зятя, – эти картины – мои любимые, так что руки убери! Хватит и того, что ты уже на выставку отнёс.
Фернандо ходил по просторным белым залам Марина-Бланка, не веря тому, что происходит. А ведь когда-то, двадцать лет назад, именно в этом музее стоял тот самый Мальчик с Гитарой, натурой для которого выступил он, Фернандо…