А вообще, девушка умилялась своему отцу – он совершенно не интересовался новостями, пребывая где-то в своём мире музыки, стихов и картин. Анжела была уверена – случись глобальный зомби-апокалипсис, и Фернандо узнает об этом, лишь когда живой мертвец войдёт в дом и выхватит у него из рук гитару или краски с мольбертом!
«Хоть бы ничего не случилось плохого!» – мучительно думала Анжела, наблюдая, как их школа ушла на каникулы на несколько дней раньше, как Белинда в слезах ходила к Джеймсу в больницу, как многие её друзья начинали летние каникулы в больничной палате… «Хоть бы это всё немного побурлило и затихло!» – думала девушка с тоской…
Глава 17. Общественные беспорядки
Фернандо, действительно, не интересовался новостями в мире. Всякие общественные треволнения, политические игры и прочие события, о которых с пеной у рта вещали ведущие теленовостей, его совершенно не волновали. До тех пор, когда в одно прекрасное утро он вдруг не получил по почте конский налоговый счёт.
– Что за ерунда?! – глава семейства с недоумением изучал чеки. Какого черта правительство оценило долю со всего его имущества на 50 процентов дороже?!
– Вышел новый налоговый закон, сеньор Гонсалес, – невозмутимо ответила ему работница налоговой, куда Фернандо обратился за разъяснениями.
– Что за закон?! – удивился мужчина.
– О налогообложении национальных меньшинств, вот, можете ознакомиться, – работница протянула Фернандо какую-то брошюру. Мужчина тут же раскрыл её, изучая.
И он был поражён, обнаружив, что к «национальным меньшинствам» теперь причислялись все этносы, чья численность в регионе составляла меньше 22 процентов! Но ведь это большинство этносов, кроме белых! Мулаты, испанцы, азиаты, прочие менее многочисленные народы – все попадали под этот закон. Что за бред?! Численность испанцев в Лос-Анигосе составляла 21 процент, следующими шли мулаты – 19 процентов, это же огромное число людей! Лишь англо-германцы составляли 24 процента – и только они освобождались от налоговой нагрузки. Кто же так мастерски просчитал соотношение «меньшинств», чтобы так ловко их разделить и дискредитировать?! Да так называемые «меньшинства», вместе взятые, составляли три четверти населения – и все они теперь облагались завышенными поборами!
– Что за бредовый закон?! – взвился Фернандо, швыряя брошюру на стол, – почему я узнаю о нём только сейчас, когда он уже принят?! Я, например, с ним совершенно не согласен!
Работница налоговой лишь пожала плечами:
– Любой закон перед тем, как он будет принят, публикуется на специальном правительственном сайте. У вас была возможность в течение двух месяцев зайти на этот сайт и выразить своё несогласие. То, что вы регулярно не интересуетесь законодательством – это уже ваши проблемы.
Работница вдруг странно на него посмотрела:
– Если вы чем-то больны, и вам нужна налоговая отсрочка, вы можете написать заявление…
– Ничем я не болен! – прошипел Фернандо, резко вставая.
Проходя мимо зеркала в фойе, Фернандо бросил на себя беглый раздражённый взгляд. Да, он сейчас выглядел как Колобок из детской сказки – «папа-Колобок!», как его теперь дразнила Сильви! Пожалуй, удаление всей растительности на голове – включая брови! – ради концерта в пользу онкобольных оказалось слишком громким жестом. Голова теперь вечно мёрзла, Кэти отказывалась с ним обниматься, а Диего прыскал каждый раз, как видел отца. И каждый встречный-поперечный спешил спросить у Фернандо, чем он болен! Скорей бы уж хоть брови отросли…
Фернандо в крайней озадаченности покинул налоговую. Его состояние сейчас метко описал Диего одной причудливой фразой: «То ли я дурак, то ли машина не едет». То есть он, Фернандо, должен каждое утро вместо завтрака заходить на специальный государственный сайт и мониторить все принимаемые в сенате законы? Это что, шутка?! Или его надули и оставили в дураках?!
В глубочайшей задумчивости глава семьи вернулся домой.
Дома Анжела и Дениз радостно собирали вещи – Фернандо решил подарить дочкам небольшой отдых на побережье, в специальном летнем лагере.
– Пап, а там есть летний театр? – радостно спрашивала Дениз.
– Я не знаю! – улыбнулся Фернандо, – но ты сама можешь его организовать!
Дочка радостно повисла у него на шее. Она, похоже, стала заядлой актрисой!