– Это же сегрегация! – воскликнула Кэти в ужасе, – а что дальше?! Раздельный транспорт?! Или они вообще нам с тобой запретят быть мужем и женой?! – женщина вдруг в шоке глянула на Фернандо. Ничего не сказав в ответ, глава семьи встал и вышел из комнаты.
Не веря тому, что она только что услышала, Анжела кинулась звонить подруге.
– Линда, ты слышала?! – в шоке кричала она в трубку. Белинда на том конце горько плакала.
– Это что же получается – пока я буду в школе, я больше не увижу ни Джеймса, ни с тебя?! Как так?!
Последние два дня перед занятиями Анжела из последних сил надеялась, что всего этого не произойдёт, что не будет никакого раздельного обучения… Но вот, настал сентябрь, и едва девушка пришла в школу, как её сердце тяжёлым камнем упало в груди. Не было больше никакого торжественного праздника, когда все классы стоят на улице, глядя, как на флагштоке в небо поднимается флаг их школы. Нет – теперь все ученики сразу шли каждый в свой класс, где их отныне строго разделяли по национальному признаку.
– Мы все понимаем, как это тяжело для вас! – распинались учителя, – но это сделано для вашего же блага!..
Анжелу, как носительницу фамилии Гонсалес, определили в класс к испанцам – и теперь ей придётся терпеть не только Себа Санчеза, но и всех его мерзких дружков!
– О, наконец-то нас отделили от этих чёрных обезьян! – бесновалась компашка придурков. Господи, как всё это отвратительно!
– А ты чё тут делаешь?! – вдруг воскликнул Себастьян, увидев Анжелу, – ты ведь должна быть с обезьянами!
– Тебя забыла спросить, идиот! – взвилась девушка, пересаживаясь подальше, чтобы не видеть эти рожи…
К концу дня все стояли на ушах. Многие говорили о том, что нельзя так жить и учиться – хотя были и те, кто, наоборот, радовался, как компания Себастьяна. Анжела после занятий встретилась с Белиндой и Джеймсом.
– В нашем классе даже учителя говорят, что это отвратительно! – со страстью делилась подруга, крепко держа Джеймса за руку, – это ещё сильнее разделит нас всех! Мы должны выходить на улицу и бастовать!
– Согласна! – с жаром ответила ей Анжела – если её заставят и дальше учиться в компании с Санчезом и его дружками, то она точно кого-нибудь из них убьёт!
Дома девушка с порога услышала бурное возмущение Диего:
– Пап, сделай что-нибудь!!! Они запрещают мне ходить в компьютерный клуб – теперь это только для белых!!! А я должен с остальными испанцами играть в чёртовом музыкальном ансамбле!!!
– Сынок, я найду тебе индивидуального учителя по программированию, – зазвучал в ответ спокойный голос Фернандо.
– Но я не хочу другого учителя! – кричал мальчик, – я хочу, как в прошлом году, вместе с Максом и Гарри ходить к мистеру Диксону!
– Диего, здесь мы не ничего можем сделать! – тяжело вздохнул Фернандо, и у Анжелы неожиданно в душе начал закипать гнев. Почему папа иногда такой мягкотелый?!
– Знаешь, пап! – заявила девушка, входя в кухню, – это ты считаешь, что ничего нельзя изменить, а мы будем бороться! Да, мы собираемся выходить на улицу и требовать, чтобы нас услышали!..
Фернандо вдруг изменился в лице.
– Не вздумай участвовать ни в каких акциях!!! – воскликнул он.
– Почему?! – возмутилась Анжела, – я имею на это полное право – как и сотни людей, которые тоже выйдут!..
– Послушай меня, пожалуйста! – Фернандо вдруг пристально глянул дочери в глаза, – это ловушка! Тебя арестуют, как экстремистку, чтобы впредь никто не бунтовал!..
– Что ты придумываешь?! – удивилась Анжела.
– Я не придумываю, – ответил Фернандо, – я сам это видел.
– Ты?! – девушка рассмеялась, – неужели ты участвовал в акции протеста? В жизни не поверю!
– Можешь мне не верить, – вздохнул отец, – просто послушай меня, и сделай, как я прошу. Пожалуйста, не вынуждай меня отправлять тебя в закрытую школу, как Дениз!
У Анжелы чуть челюсть не отвисла.
– Ты теперь будешь, чуть что, выкидывать нас из дома?! – закричала она.
– А что мне ещё остаётся делать, если вы меня не слушаете?! – Фернандо принялся в волнении ходить по кухне, – как ещё мне обезопасить вас?!