Диего всё просматривал клип за клипом и диву давался – богач в своё время отжигал! Как он отплясывал в некоторых клипах – его ноги порой мелькали, как крылышки у шмеля, почти сливаясь, и он ещё петь умудрялся! И песни-то все крутые – тут тебе и романтика, и жёсткий рок, а с каких-то песен Диего даже поржал. Клип «Аутодафе» потряс мальчика до глубины души – они что, реально его сжигали?! Не, не может быть… А его голос!..
Интересно, он сейчас может так же петь?
– Слушай, спой что-нибудь! – начал приставать к нему Диего.
– Не хочу! – отмахнулся Фернандо, – я пою только когда я в настроении.
– Ну, сделай себе настроение!
– Я тебе что, собачка дрессированная?! – отец вспылил, – отстань, не буду петь!
– Да сто баллов, ты уже и петь-то разучился! – хмыкнул Диего. Фернандо проигнорировал провокацию.
Можно подумать, Диего отстал.
– Ну, спой, а? – всё доканывал он главу семейства по сто раз на дню.
– Отстань.
– Ну чё ты как фраер!..
– Ещё и тюремную лексику применяешь?! – Фернандо холодно глянул на мальчика, и Диего совсем смешался.
В тот вечер вся семья сидела на застеклённой веранде, где висел их домашний кинотеатр. На экране шёл какой-то мультик, который с упоением смотрела лишь Сильви. Дениз и Анжела копались в телефонах, Кэти просто лежала, закрыв глаза. Диего развалился тут же, в кресле, заткнув уши наушниками, и снова просматривал клипы Фернандо Гонсалеса. И вдруг его брови поползли вверх. Пацан аж присвистнул!
– Не свисти, пожалуйста, в доме! – тут же отозвалась Кэти, но Диего даже не обратил на неё внимания, сверля отца семьи хитрющим взглядом.
– В последний раз спрашиваю – споёшь? – вдруг спросил он. Фернандо даже опешил от такой постановки вопроса.
– А иначе что?! – усмехнулся он.
– Так споёшь или нет???
– Я сказал – отстань!..
– Ну, ты сам напросился! – Диего злорадно ухмыльнулся, ткнул куда-то в телефон…
И кадры мультика на огромном экране вдруг сменились клипом на песню «Обнажённый», где двадцатилетний Фернандо пританцовывал без одежды, в одной гитаре! Крошка Сильви вытаращила глаза.
– Ой, папа!..
Фернандо лихорадочно схватил пульт и выключил телевизор. В гостиной повисла звенящая тишина. Дениз сидела красная, как рак, Кэти сверлила мужа едким взглядом, а этот паршивец сиял!
– Вау, пап! Это было круто! – неожиданно усмехнулась Анжела.
Глава семьи быстро ушёл в другую комнату. Это надо сделать заповедью для всех – никогда не делай по молодости то, что потом будет стыдно показать детям! Только бы вредный мальчишка не нашёл его песню «Любимая»!..
Приближался день рождения Фернандо, и накануне Кэти, как обычно, готовила любимый мандариновый торт мужа. Как этот день отличался от всех предыдущих дней рождения за последние много лет! Обычно 23-го июля, строго накануне, Фернандо заказывал два-три такси и ехал на военную базу встречать свою родню из Парадизо, которая обычно занимала целый вертолёт. И на ближайшую неделю его дом превращался в шумный балаган из дядюшек, тётушек, кузенов, двоюродных и троюродных племянников всех возрастов. Это всегда было очень весело – семейство Гонсалес никогда не скучало само и не давало скучать окружающим. Они везли с собой гитары, аккордеоны, у кузена Хавьера имелся свой саксофон, а ещё дядя Хуан всегда привозил домашнее вино. Гонсалесы обрушивались на Солеадо, как фейерверк – каждый день они устраивали вечеринки с музыкой в разных кафе и ресторанчиках к смятению местных администраторов. Дети в восторге бегали по пляжам, подростки общались и гуляли, где хотели (Дениз и Анжела крепко сдружились со многими своими кузенами), взрослые болтали, пели и выпивали. В итоге Гонсалесы превращали дом Фернандо в настоящий базар… впрочем, ровно через неделю они же тщательно вычищали особняк до блеска и уезжали обратно в Парадизо, сердечно благодаря хозяина за гостеприимство. Фернандо всегда провожал родню так же радостно, как и встречал – всё-таки, целая неделя сплошного веселья кого угодно утомит…