– Двинься, – Фрита вытащила из кармашка фартука садовые перчатки и опустилась на колени перед обозначенным клочком земли. – Какие вы здесь все скучные, – проворчала она, разгребая и размалывая комья так, словно занималась этим всю жизнь.
Не прошло и пяти минут, как девушка со скучающим видом протянула Лиде нечто, перемазанное землей и встала, оттряхивая колени. Девушка тоже надела перчатки и бережно, хоть и недоверчиво, приняла корень, он ощупь оказавшийся достаточно твердым и очень теплым, будто тот не в сырой земле лежал, а, к примеру, сушился у камина.
– Пошли, – блондинка почесала нос, перепачкав его грязью. – Скучно, до чего скучно.
– Э…это какой-то особый фокус? – когда оторопь прошла, Лида, спотыкаясь о корни и поскальзываясь, догнала спутницу, невозмутимо и упрямо шагавшую обратно к замку. – Ты с самого начала знала, да?
– Нет, почему? – Фрита, отдуваясь, стала забираться в гору: такие упражнения для нее были, похоже, редкостью. – Их же сквозь землю видно.
Сквозь. Землю. Видно.
– Мои родители часто играли со мной в эту игру, – девушка радостно заулыбалась. – Мы ходили в лес, или в поле, или в горы и искали всякие блестящие штучки. Мама с папой так радовались, когда мы что-то находили! И мне всегда после этого покупали мороженое. Я та-ак люблю мороженое, – доверительным тоном сообщила она Лиде.
Они вместе поднялись по лестнице и пересекли террасу, на улице как раз пошел мелкий, колючий, неприятный снег, сыплющийся из громадного серого облака, брюхом зацепившегося за вершину горного пика. Фрита остановилась и высунула язык, ловя снежинки.
Девушка невольно подивилась родителям своей спутницы: надо же, так использовать уникальный дар собственной дочери! Но что еще интереснее – как они согласились отпустить такую простодушную, невинную Фриту одну, да еще столь далеко?
Учитывая, что здесь творится…
– Открывай давай, – Фрита остановилась у обитой металлом двери. – Тут та-ак холодно, я скоро примерзну к стене.
– Сейчас, – Лида вытащила корень из кармана, но заколебалась. – Слушай, это же ты его нашла? То есть он твой…
– Какая же ты нудная, – девушка решительно шагнула к ней и, выхватив разрыв-корень, разломала его пополам. – Вот, часть тебе, часть мне.
Больше не говоря ни слова, Фрита небрежно взмахнула рукой, удерживая магический корень двумя пальцами, на манер волшебника. Дверь тихо щелкнула и отворилась, а девушка нырнула в темную глубину коридора, не попрощавшись.
…
Когда Лида добралась до аудитории, там сидела лишь профессор Исгерд, склонившаяся над кипой исписанных, пожелтевших листов. Похоже, дожидалась каждую студентку.
– Молодец, справилась, – не поднимая головы, похвалила она. Странно, но почему-то девушка ощутила разочарование, хотя кому-кому, а ей точно не напрашиваться на комплимент: сама-то Лида ничего не сделала. – Вещи в подсобку, корень вымыть и подсушить к следующему занятию. Кстати, советую класть его под подушку на ночь, – преподаватель наконец соизволила поднять голову.
– Зачем? – девушка оттряхнула полы плаща и свернула его.
– Возможно незачем, – Исгерд лукаво прищурилась. – А возможно это тебе поможет. Не стану говорить, как, сама пробуй. Кстати говоря – это ведь ты Лида? Какой-то обаятельный юнец дожидается тебя в коридоре, уже дырку в двери прожег взглядом.
Женщина при этом понимающе улыбнулась: не утруждайся ничего объяснять, и так все поняла, мол. Хотя ничегошеньки она, конечно, не поняла.
Лида едва сдержала фырканье – наверняка это Гриша! Пришел и еще всех на уши поставил. Едва кивнув профессору на прощание, девушка выскочила в коридор, готовясь как следует отчитать приятеля, но остановилась, и рта не успев раскрыть.
На подоконнике, сверля взглядом двери, откуда она вышла, сидел Варди.
Увидев Лиду, он как будто растерялся не меньше ее, но все-таки нашел в себе силы соскользнуть с подоконника и осторожно, по-кошачьи, приблизится к девушке, все время поглядывая на нее исподлобья: не разозлится ли?
– П…привет, – заикаясь, начал он. – Я… я Варди, ты меня, наверное, не помнишь, мы виделись вчера… и позавчера, и…
– Привет, Варди, – Лида улыбнулась: пусть она и была растеряна, этот смешной паренек был таким трогательным, что нагрубить ему казалось невозможным. – Хорошо тебя помню. Ты чего-то хотел?
– Хотел?... – растерялся тот, будто само слово звучало как кощунство. – Нет! Я ничего не хочу! Я… то есть… – он потупился, разглядывая носки своих сапог. – Я хотел позвать тебя в библиотеку, – прикрыв нижнюю часть лица ладонью, пробубнил Варди. – Ты утром пыталась в нее попасть, да?
– Откуда ты…