– Ты! – Лида ударила его кулаком по плечу. – Вы оба!
– Ладно, допустим, заслужил, – потирая оное, пробормотал Хаук. – Слушай, это же…
– Я опозорилась на весь курс, из-за того, что чем-то не угодила конунгу?! Так получается?! – девушка топнула ногой. – Да кто вообще дал ему право решать!?
– Фрекен, ты все неправильно по…
– А затем он еще делает вид, что страшно мной оскорблен! – Лида, памятуя о недавней пощечине, не решилась отвесить такую же Хауку и заметалась по лестничной клетке. – Подлец! Лицемер! Да знаешь, кто он?! Он – трусливый урод, которому не по нутру, что девушка тоже может управляться с рунами, так и передай!
Оттолкнув Хаука, Лида стремительно взбежала по лестнице, распугивая других студенток, которые, впрочем, завидев растерянного парня у начала лестницы, понимающе усмехались и спокойно продолжали свой путь.
Очутившись в комнате, девушка бросилась на кровать и ударилась бедром, позабыв, что матрацы здесь толщиной едва ли в три пальца. Однако от боли стало только хуже, Лида вскочила и начала мерять шагами комнату, борясь с желанием выбросить стул в окно или хотя бы что-нибудь разбить.
Вот. Значит. Как?!
Этот конунг, очевидно, считает себя главным в Академии, если по собственному усмотрению может решать, кому изучать руны, а кому нет! Не зря Эгиль его недолюбливает, ох не зря!
Вспомнив о светловолосом вайте, Лида дернулась было к двери – почему бы не вернуться в аудиторию и не переговорить с ним? В конце-концов, Йохан этого точно не ожидает, уверен ведь, что никто не посмеет его ослушаться. Ха!
Однако секундой позже перед глазами встало лицо конунга: строгое, почти сердитое, с сияющими льдом голубыми глазами.
«Если бы мне захотелось…».
Лида зарычала, стиснув кулаки так сильно, что на коже остались отметины ногтей. Хотелось немедленно отомстить, сделать какую-нибудь пакость, однако девушка себя осадила – вот еще, тогда Йохан окончательно уверится, что девушки не умеют владеть собой.
Волевым усилием она усадила себя на стул и выдохнула. Однако на ум пришел ее провал на практическом занятии, и Лида вновь взвыла, запрокинув голову, а после уронила ее на руки.
Приглашение
– Вот как, – протянул Гриша, откусывая кусок хлеба. – Неприятно.
Они с Лидой сидели в столовой, в самом углу, за большой деревянной колонной: здесь девушка могла быть уверена, что их не видят. С тех пор, как прошло практическое занятие, и она вдрызг рассорилась с Хауком, прошло целых три дня, однако, сталкиваясь в коридоре с кем-либо, кто присутствовал тогда в аудитории, Лида не могла отделаться от ощущения, что на нее смотрят с презрительной снисходительностью.
Не отважившись рассказать все это Мие – она ведь, скорее всего, поддержит своих конунгов! – девушка как на духу выложила все Грише, с которым они время от времени обедали вместе.
– Ты не думала пожаловаться ректору? – спросил он, постукивая пальцем по краю тарелки. – В конце-концов, мы поступали на эти специальности, и не этим конунгам решать, учиться тебе, или нет.
– Да, но я напала на Йохана, – Лида уткнулась лбом в столешницу. – Нарушила этим все правила безопасности. Да и в конце-концов, они же конунги, скорее поверят им, чем мне.
– Тут ты права, – Гриша передернул плечами.
– Самое глупое, что я не смогла сдержаться! – девушка стукнула кулаком, напоролась на вилку и ойкнула. – Все было бы куда проще, хвати мне самообладания!
– Но тогда ты бы не поняла, что они в этом замешаны, – философски заметил парень.
Лида надулась, откинувшись на спинку стула и поглядывая в окно – установившийся было снежный покров вновь сошел и еловый лес стоял, почерневший от сырости, в то время как другие деревья и вовсе были похожи на обгоревшие скелеты.
– А как твои дела? – спросила она, немного погодя, и взялась за ложку – есть хотелось чудовищно. – Все в порядке?
– О, да, – Гриша оживился, серо-зеленые глаза заблестели. – Представляешь, нам поручили приглядывать за псарней и моя очередь уже на следующей неделе! Конечно, будет нелегко – все-таки собаки очень чутко реагируют на приближение Дикой охоты, но все-таки…
– Дикая охота? – Лида вскинула бровь. – Что это?
– А тебе твои друзья-конунги разве не рассказывали? – Гриша лукаво улыбнулся. – Ладно-ладно, шучу! – он замахал руками, когда девушка показала ему кулак. – В Дикую охоту Один вместе со своей свитой несется по земле, собирая души людей. Говорят, увидеть ее – самое большое несчастье, которое может с тобой приключится, а потому в конце октября все эти отважные конунги сидят по своим комнатам, тихо, как мышки, и носа не кажут, – парень ухмыльнулся.