– О, это поправимо, – Хаук лукаво улыбнулся, девушка только сейчас заметила, что от него слегка пахнет алкоголем. Совсем немного, но такому человеку, как Хаук, этого было более чем достаточно, чтобы разгуляться.
Внезапно он ухватил ее за плечи и вытолкнул в середину гостиной.
– Друзья! – парень встал рядом, вскинув руку, как заправский конферансье. – Позвольте представить вам фрекен Лидочку, дражайшую гостью нашей славной Академии, отмеченную самим ректором, да будет век его правления долог, и обладающую недурными способностями к рунической магии! Прошу любить и жаловать.
Лида, во время его тирады мечтавшая испариться от стыда, – ну вот, теперь все на нее смотрели! – хотела опустить голову, однако в последний момент поймала на себе холодный взгляд льдистых глаз Йохана. Конунг стоял слегка в отдалении, возле камина, и, скрестив руки на груди, пристально следил за ее реакцией.
Девушка чуть не задохнулась от накатившего возмущения – даже стесняться перестала: выпрямилась, вскинув подбородок, а затем сдержанно присела в реверансе.
– Благодарю за рекомендацию, конунг Хаук, – произнесла девушка, сама удивившись, как размеренно прозвучал ее голос.
Если этот Йохан ждет, что она провалится, пусть идет к черту!
– Так это ты та «мышка», о которой столько говорила Вивека! – вновь оживился высокий конунг, встретивший их.
Лида поймала на себе хлесткий, как пощечина, взгляд рыжеволосой валькирии, которую до сих пор не замечала, и поежилась. Однако ее тут же увлекли в компанию того конунга, представившегося Бернтом. Кто-то вручил ей кружку с глегом, со всех сторон посыпались расспросы. Поначалу Лида отвечала односложно, все еще потрясенная неожиданной сменой обстановки и всеобщим вниманием, однако постепенно, под действием теплого, пряного напитка, приятно согревающего внутри, да приветливости своих собеседников и собеседниц, она расслабилась.
Хаук перемещался от компании к компании, очевидно взяв на себя роль ведущего вечера, и следил, чтобы нигде не прекращались разговоры. Йохан, хоть и присоединился к одной из групп, участия в болтовне не принимал, лениво и отстраненно потягивая что-то из своей кружки.
Бернт тем временем перехватил инициативу и громогласным голосом рассказывал собравшимся миф о Дикой Охоте, который они, должно быть, слышали не в первый раз, однако и конунги, и фрекен, слушали его внимательно, и даже Лида невольно заслушалась, опершись о чье-то плечо.
– Ты рассказываешь эту сказку каждый год, Бернт, – внезапно выкрикнули из соседней компании. – Мы же не дети.
– Да! – поддержали его с другой стороны. – Расскажи-ка нам лучше о Сердце Севера, славный конунг.
– Тогда налейте мне еще, – Бернт, польщенный вниманием, стукнул кружкой по кофейному, расположенному у дивана. – И присаживайтесь все поближе, не горланить же мне на весь этаж.
Лида как-то оказалась зажатой между симпатичной светловолосой фрекен и каким-то другим конунгом, – даже дышать стало нелегко – практически все собрание стянулось к ним, повиснув на спинке дивана и рассевшись на шкуре, заменявшей в этой комнате ковры. Мия, сложив обратно в мешочек какие-то костяшки, тоже присоединилась к кругу слушателей, но благоразумно держалась на расстоянии. Йохан же не сдвинулся с места, всем своим видом демонстрируя, что ему и оттуда прекрасно все слышно, хотя вид у него при этом был почему-то недовольный.
– Внимайте же, благородные сыны и дочери севера, потому как я собираюсь поведать вам главную легенду нашей славной Академии, – Бернт отхлебнул от поданной ему кружки. – Случилось это в те далекие времена, когда богам уже наскучил наш мир, да не перевелись еще славные герои, чьи подвиги воспоют и без меня. И был самым славным и самым великим среди них воин Альмод. И пусть ликом он был прекрасен словно Бальдер, а силой мог померяться со многими иными богами, был все ж у него один недостаток.
Лида затаила дыхание: в свое время она прочитала все, до чего смогла дотянуться, насчет мифов Северной Академии, включая Старшую и Младшую Эдды, однако никогда не слышала о подобной легенде.
– Был Альмод страшно горд, потому как знал, что в род его вел свое происхождение от великих инеистых великанов, а значит по старости мог состязаться с самими асами.
В гостиной конунгов было несколько окон, выходящих на лес, однако все они были занавешены тяжелыми портьерами, поэтому, когда с их стороны послышался грохот, сильно похожий на раскат грома, она испуганно вздрогнула, впрочем, как и все присутствующие.
– Слышите? – Бернт с удовольствием оглядел парней и девушек. – Боги гневаются от одного его упоминания.