– Мы его поймали! – снизу послышалось пыхтение и борьба. – Эй, Йохан, это же… черт тебе нужно самому посмотреть.
…
Была уже глубокая ночь, а девушка все сидела у дверей больничного сектора. Кругом беспокойно шныряли ниссе, оторванные от своих дел, однако никто не ворчал и даже слова не сказал – так мрачно выглядели конунги.
Помимо Бернта, и Хаука, поставленного в известность Вивекой, тут присутствовали и другие старшекурсники, призванные Йоханом.
Насколько сумела вызнать Лида, вечеринку пришлось в срочном порядке свернуть, однако никому не было сказано, почему. Впрочем, учитывая, какой переполох поднялся, когда пропал вайт, вероятно, все уже обо всем догадались.
Или имели сильные подозрения.
Саму Лиду, уже после того, как паренька отнесли в лазает и передали на руки разбуженной по такому случаю врачу, попросили остаться. Девушка не знала, зачем могла еще понадобиться, однако предчувствие у нее было самое что ни на есть паршивое.
Чтобы хоть как-то успокоиться, Лида взялась листать конспекты, отданные ей Йоханом перед тем, как начался этот кошмар. Как ни странно, ровные, даже несколько педантично выверенные строчки, зарисовки и аккуратные комментарии на полях ее успокаивали. Было очевидно, что хозяин тетради потратил немало усилий на то, чтобы сделать свои записи понятными, и это тоже отчего-то ей нравилось.
– Бурная ночка, да? – Хаук, до того торопливо сновавший туда-сюда, упал на скамейку рядом с ней, переводя дух. – Кто бы мог подумать, нападение на вайта прямо в ночь Дикой Охоты. Кем бы ни был преступник, он, похоже, настоящий псих!
Лида заметила, что при этих словах у конунга задрожали руки.
– Прости, – парень сжал собственное запястье, силясь унять тремор, однако другая рука у него тоже дрожала. – Просто… никто никогда не… – он вздохнул, подавляя волнение. – У нас подобного отродясь не случалось. Бывало, конечно, что конунги… но убийца?
– Я уверена, что все уляжется, – попыталась успокоить его девушка, ободряюще сжав плечо. – Кого-то ведь поймали?
Ее бы саму кто успокоил – от одной мысли, что все люди в той гостиной веселились и болтали, пока несчастного вайта терзал неизвестный преступник, ее бросало в дрожь.
– Нет, ты не понимаешь, – Хаук растерянно уставился на нее. – Ни у кого, кроме конунгов и гостей не могло быть доступа к этажу. А тот, кого мы поймали… ох. Знаешь, лучше бы это все оказалось недоразумением. Несмотря на то, что его поймали, выглядит все это очень и очень странно. Так что мы все под подозрением. Даже ты, фрекен.
Конечно, он сказал это в шутку, чтобы хоть как-то разрядить гнетущую атмосферу, витающую в холле перед больничным крылом, однако что-то в его голосе, а может быть взгляде говорило: шутка очень быстро может превратится в настоящее обвинение.
– Вот вы где, – Бернт остановился рядом с ними, немного нервно поглядывая в окно: там, далеко-далеко на востоке небо начинало светлеть. – Конунг Йохан вызывает вас в практическую аудиторию на третьем этаже.
– Зачем? – Лида, ожидавшая, что ей хоть что-нибудь объяснят, наткнулась на строгий, почти подозрительный взгляд парня.
И куда девалась его былая веселость?
– Наверняка он хочет нас опросить, – Хаук легко, даже поспешно, вскочил, заслоняя Лиду собой от неприязненного взгляда. – Идем, фрекен, не стоит заставлять их ждать.
Она поднялась по лестнице, сопровождаемая двумя конунгами, и, если честно, все время в пути ее не покидало ощущение, что парни вызвались проводить ее не из простой вежливости.
Это было похоже на конвой.
К счастью, совсем скоро они добрались до аудитории. Там, на манер часовых, стояли еще конунги – кажется, Лида видела их на том же диване, где сидел Бернт. Они цепко оглядели девушку, коротко кивнули парням и немного приоткрыли двери. Ровно настолько, чтобы впустить Лиду, после чего сразу же их закрыли.
Все присутствующие в аудитории сидели на столах, вместо обычного дневного освещения всюду горели свечи и лампы. От их запаха было почти невозможно продохнуть.
– Фрекен, – негромко произнес Йохан, опершийся о преподавательский стол. – Подойди сюда, пожалуйста.
Все еще ничего не понимая, Лида сделала шаг вперед, однако тут ее взгляд упал на человека, как ей поначалу показалось, просто сидящего на стуле и девушка шарахнулась назад.
Крепко связанный веревками и, наверняка, парочкой заклинаний, выставленный в круг света от лампы, там сидел Гриша. Выглядел парень неважно: на скуле красовался обширный синяк, под носом скопилась запекшаяся кровь, губа была разбита в нескольких местах.