– Мне что, прямым текстом тебе сказать, что ты там погибнешь к чертям, идиотка?! – парень, разгневанный, встряхнул ее дважды, прежде чем Лида, тоже разозлившись, оттолкнула его и вырвалась.
– Ну и пусть! – крикнула она и стиснула кулаки.
Слова, брошенные в порыве, неожиданно попали в цель: Йохан замер, мигом позабыв о своей ярости, и замолчал, отступив. Он как-то по-новому взглянул на Лиду и девушка, давно привыкнув к насмешке в его глазах, даже не сразу опознала какое-то новое чувство.
Это была растерянность.
Парень шевельнул губами, одернул себя, и все-таки произнес:
– Ты и вправду настолько сильно меня ненавидишь?
Лида отвернулась, обнимая себя за плечи.
– Я тебя не ненавижу, конунг, хоть временами мне кажется, что именно так. Я… – она вздохнула, собираясь с мужеством, – я тебя боюсь.
Ветер негромко свистел в кронах оголенных деревьев и качал верхушки елей. «Райдо», зажженная Лидой, с шипением померкла – девушка задней мыслью даже удивилась, что руна продержалась так долго.
Йохан с его белыми волосами выделялся в синих сумерках, и впрямь похожий на ледяную фигуру.
– Понятно, – глухо сказал конунг. – Спасибо, что призналась.
Девушка поплотнее укуталась в свой плащ, чувствуя, как нездоровый озноб мелкой дрожью распространяется по телу.
– Замерзла, да? – неожиданно спросил парень, делая шаг в ее сторону, но Лида синхронно отступила.
– Со мной все хорошо, – в который раз повторила она. – А вот тебе, конунг, лучше не двигаться столько – рана откроется.
– Подожди тут.
Йохан, передвигаясь не так быстро, как обычно, скрылся в сумерках, но вскоре вернулся, неся с собой охапку лапника и несколько довольно сухих веток. Расчистив площадку, парень сложил лапник так, чтобы полностью перекрыть снег, а рядом свалил ветви, соорудив из них костер, который поджег коротеньким заклинанием, подвластным даже ослабшему конунгу.
Когда пламя разгорелось достаточно сильно, чтобы осветить небольшой кружок, конунг осторожно присел на сложенные еловые ветви и похлопал рядом с собой.
– Я не буду останавливать тебя, если ты захочешь уйти, Лида, – произнес он спокойно. – Но меньше всего на свете сейчас я бы хотел рыскать по холодному зимнему лесу, размышляя, из чьей пасти тебя придется доставать, – с невыразимой усталостью добавил Йохан.
Несмотря на то, что это звучало как очередная попытка ее задеть, что-то во взгляде конунга, обращенного к ней, говорило: он абсолютно серьезен и Лида, идя на поводу у собственной гордости, только добавит ему проблем.
Поэтому девушка подошла к нему и изнеможенно опустилась на лапник.
Маленький костер потрескивал и дымил – все-таки в заснеженном лесу довольно тяжело найти сухие дрова. Лида молчала, дрожа от холода – пламя никак не согревало.
– Вы, чужестранцы, совсем не умеете хранить тепло, – наблюдая за ее дрожащими плечами, заключил Йохан. – Иди-ка сюда.
Конунг откинул плащ и, притянув к себе девушку, накрыл ее им, спрятав по самую макушку. Лида, от неожиданности даже не придумавшая, как отказаться, трепыхнулась и конечно, попыталась деликатно отодвинутся от Йохана, однако тот вернул ее на место и приобнял за плечи под плащом.
– Не елозь.
Затем, немного подумав, он усмехнулся.
– Ты всегда такая напряженная?
Лида не ответила, насупившись; ладонь конунга, мирно покоящаяся на ее плече, внушала девушке безотчетный страх – будто бы там пригрелась змея. Было от чего напрячься.
Йохан, видно, сообразив, что к чему, снова замолчал, глядя на огонь. Несмотря на тепло огня и даже меховой плащ, девушка продолжала дрожать, уже зная, что это болезненный озноб.
Где-то очень далеко завыла волчья стая. Лида вздрогнула и инстинктивно придвинулась поближе к Йохану, прижавшись к теплому человеческому телу, как раз со стороны раны. Парень поморщился, но не выдал себя ни звуком.
– На ней были противодействующие руны.
Лида, пытаясь сдержать дрожь, и не сразу поняла, что конунг обращается к ней.
– Прости?
– На той девушке-вайте были противодействующие руны. Тот, кто ранил ее, начертал их у нее на затылке, под волосами, – Йохан говорил, не глядя на Лиду. – Когда ты попыталась ее исцелить, руны сработали и… ей стало намного хуже.
Девушка выпрямилась, недоверчиво уставившись на конунга.
– П… правда?
– Никто не мог знать, что так получится, однако, – парень зажмурился, потирая переносицу: последующие слова давались ему очень тяжело, – сначала я подумал, что ты навредила ей своей магией. В конце-концов, ты была непонятно откуда свалившейся приезжей, вполне вероятно, что ты просто не справилась. Но потом, когда мы выяснили, в чем дело, я… разозлился еще больше. И решил завалить тебя на занятии. Заставить тебя… передумать.