– И что это будет за задание? – все больше нервничая, Лида одернула шаль на плече.
– Сейчас расскажу, – отпирая дверь аудитории, смилостивился Герхард.
Все пятеро последовали за ним.
Конунг Бернт и Йохан разложили принесенные материалы на преподавательском столе и расселись по партам. Лида, постаравшись оказаться как можно дальше от Вивеки, примостилась рядом с Хауком.
Тот не возражал.
– Итак, конунги и фрекен, – Герхард удовлетворенно осмотрел своих учеников. – Ровно через две недели в этой аудитории состоится ваш экзамен за первый семестр. Вынужден предупредить, что тот, кто не пройдет его, останется без каникул – я очень серьезно отношусь к пересдаче. Более того, полагаю, бедолага будет лишен такого удовольствия, как Йольский Бал, а это, уж простите, по-моему, совсем печально.
Лида поймала на себе сразу несколько взглядов и фыркнула: да они, поди, уже уверены, что она провалится!
– Йохан, будь так любезен, раздай задания.
Парень легко соскочил с парты, взял несколько листов и по очереди обошел всех присутствующих, предлагая им самостоятельно вытянуть лист. Лида, что ее ни капельки не удивило, осталась последней, и выбрала один из двух свитков.
Второй достался Йохану.
Все торопливо развернули порученные им задания, шурша пергаментом…
По аудитории разнесся удивленный вздох.
– Что?
Лида тоже поторопилась заглянуть в свой свиток и нахмурилась: лист был пуст.
– Э, профессор…?
– Ваш экзамен состоит из ряда нескольких заданий, – Герхард, ужасно довольный произведенным эффектом, скрестил руки на груди и ухмыльнулся. – Первое из которых, собственно, понять, в чем состоит экзамен. Каждый из этих пергаментов зачарован особым образом, так или иначе связанным с искусством рунической магии. Некоторые отзовутся на определенный став. Другим потребуются особые условия. Словом – вам нужно найти к ним индивидуальный подход.
Лида вздохнула, буравя взглядом чистый, пусть и пожелтевший, лист.
Трудности начинались уже сейчас.
– После того, как вы вычислите свое задание, вам нужно будет как следует к нему подготовится, – продолжил мужчина. – Разрешено использовать любую магию, не только руническую. Все, что вы знаете, слышали и видели – в вашем распоряжении. Поэтому, чем раньше вы расшифруете свой пергамент, тем больше у вас останется времени на подготовку. Не советую делится друг с другом своими заданиями: во-первых, вы же не хотите, чтобы ваш «коллега» получил его просто так? Во-вторых, они у всех все равно разные.
Девушка встревоженно посмотрела на других студентов: все они сосредоточенно пялились в свои листы, будто бы уже знали, что с ними делать.
– И, в итоге, вы приходите сюда, ко мне, ровно в девять утра, через две… нет, получается уже через тринадцать дней и выполняете выданное вам задание. Повторюсь – все три такта этого экзамена очень важны, и я советую ответственно отнестись к каждому этапу, хорошо?
Лида откровенно приуныла – похоже, экзамен и впрямь провален до своего начала!
– Сейчас хорошенько подумайте над своим листом, – Герхард поглядел на часы. – У вас сорок пять минут, по окончании этого времени, вы скажете мне, что собираетесь с ним делать, а я, возможно, дам вам совет, – проговорил профессор с улыбкой, глядя на Лиду в упор, но этого, к счастью, никто не заметил. – Время пошло.
Все студенты разбрелись по небольшой аудитории, очевидно стремясь быть подальше друг от друга. Хаук, отчего-то уже хитро улыбавшийся, ушел на задние ряды. Вивека, пренебрежительно фыркнув – и не такое, мол, видали – осталась на месте. Конунг Бернт сел в проходе, на ступеньках, а Йохан подпер собой стену.
У всех был донельзя сосредоточенный вид, и Лида тоже как можно серьезнее уставилась на свой лист.
Особый подход, значит, да?
На ум девушке сразу же пришло несколько рун и ставов, снимающих чары, но девушка мотнула головой: все не может быть так просто, иначе бы профессор об этом сразу сказал. Или не сказал? Может, он решил их запутать таким образом, а на самом деле для получения задания будет достаточно применить одну из тех рун, что они уже изучили?
Она старательно расправила лист и погладила его. Теплый. Что странно, ведь температура в Академии всегда такая низкая.
Лида потрогала собственную руку. Холодная. А ведь она не мерзнет! Совсем-совсем.
Девушке невольно вспомнились первые дни учебы, когда у нее от холода на парах зуб на зуб не попадал. И ведь ничего – привыкла, будто бы всю жизнь жила в подобных условиях.